Анхель де Куатьэ - Исповедь Люцифера (шестая скрижаль завета)

*******

Саша смотрела в окно. Мимо нее пробегали то поселковые, то деревенские пейзажи, а то и просто лес — вековой, раскинувшийся на покатых холмах. Саша уже и забыла, что такое бывает, что улицы и многоэтажки — это еще не все.

Глядя на эти бескрайние просторы, укутанные голубым небом, на величественные ландшафты, Саша, наконец, расслабилась. Когда это было последний раз?! И не вспомнить. Ее веки отяжелели, она подогнула ноги, замоталась в плащ и задремала.

— Приехали. Выходите! — скомандовал прапорщик. — Вас уже ждут.

Саша открыла глаза и посмотрела в окно. Впереди административное здание, справа плац, чуть дальше высокая ограда с решеткой. Какая-то зона... ПСТ 87/6. А дальше, за холмами, — тонкая линия багряного зарева. Солнце опустилось за горизонт, оставив после себя окровавленные облака.

— Послушайте, а меня, может быть, сначала разместят? — осведомилась Саша, выйдя из машины и оглядевшись. — Я бы хотела привести себя в порядок с дороги. Да и поздно уже — девятый час. Неужели кто-то еще на работе?

— Сказано доставить в любое время, — отрапортовал прапорщик и указал направление движения.

«Видимо, они хотят мне документы передать. Чтобы я успела с ними ознакомиться до завтрашнего утра, — сообразила Саша. — А завтра все решится, и я уже поеду обратно».

Следуя за своим провожатым, Саша вошла в здание. У нее снова проверили документы — все, включая командировочное удостоверение. И это странно, потому что уж на какую-какую, а на эту бумажку никогда никто не смотрит.

Обычно сам командированный беспокоится о ее оформлении.

Дежурный офицер долго сличал Сашину фотографию с оригиналом, изучал печати и штампы, задал несколько странных вопросов. Под конец Сашу попросили предъявить к досмотру вещи. А под конец всего была вызвана дама, которая в отдельном помещении осмотрела саму Сашу!

«Господи, что это за место такое?!» — не понимала Саша.

Ее вызвали для оказания помощи, как ценного специалиста. Но вместо уважительного и благодарного приема, ее обыскивают! Причем по полной форме! Да, с каждой минутой Саше все меньше и меньше хотелось задерживаться в этом забытом богом месте.

Обычно люди, служащие в таких — удаленных от центра — подразделениях, голодны до общения. Друг о друге они все знают. Любая внутренняя новость проглатывается молниеносно. Поэтому им всегда интересно встретить нового человека. Расспросить его о том о сем, как дела, что творится в мире, просто поговорить. Но здесь, казалось, все было наоборот.

«Бред какой-то! — подумала Саша. — Поскорее бы это все закончилось...»

Наконец, Сашу провели внутрь. Но она не переставала удивляться. Такое количество закрывающихся по всей форме дверей можно встретить только в образцовых СИЗО. Ну в крайнем случае в самой тюрьме. Но уж никак не в административном здании! А дежурные по каждому коридору?! А камеры видеонаблюдения во всех углах?!

«Они тут что, в условиях боевых действий живут?» — недоумевала Саша.

— Василий Васильевич, разрешите? — дежурный офицер просунул голову в кабинет начальника тюрьмы.

— Чего тебе? — ответил ему раздраженный мужской голос.

— Прибыло ожидаемое лицо, — доложил офицер.

«Боже мой! Это надо же — „ожидаемое лицо“! У меня что, фамилии нет? Или звания в конце концов?!» — Саша почувствовала, как накапившееся раздражение заклокотало у нее внутри.

— Так пусть войдет, черт возьми! — гаркнул мужчина.

— Есть! — выпалил дежурный офицер и пропустил Сашу в кабинет. — Проходите.

В длинном кабинете начальника тюрьмы, похожем на гроб, был сумрачно. Стол у дальней стены был абсолютно пуст. Только лампа — тусклая, с зеленым абажуром. На стене — чей-то портрет. Но чей, не разобрать. Справа и слева, вдоль стен, тянулись два длинных ряда стульев. Спартанские условия.

— Это вы что ли?! — грузный, похожий на бурого медведя, мужчина, одетый по-домашнему — в свитере и штанах, встал из-за стола и уставился на Сашу с нескрываемым презрением. — Они что там в конец сдурели?! Ребенка мне высылают!

— Простите?.. — Саша прокашлялась и понизила тембр голоса. — Это вы мне?!

— А вы не кашляйте, не кашляйте! — продолжал Василий Васильевич. — Детский сад! Это они детей теперь спецагентами называют?!

— Что вы себе позволяете?.. — коли так, Саша решила защищаться. — Вы понимаете, что вы говорите?

Василий Васильевич тем временем подошел к Саше и оглядел ее со всех сторон, как фарфоровую куклу. На вид ему было лет пятьдесят пять — шестьдесят.