Эрленд Лу - У

Капитализм и рыночный либерализм.

Возможно, это и не политическая система, говорит Эгиль, но для чистоты эксперимента мы должны испытать и такую модель. В конце концов, это одна из ведущих мировых моделей организации экономики. А экономика и есть политика. Утверждать иное было бы нелепо!

Мы составляем список своих производственных средств и распределяем их по жребию. Эвену достается лодка и снаряжение для подводного плавания, Киму — рыбачьи сети, Ингве — кухонное оборудование и колодец, Руару — орудия и инструменты, Мартину — палатка со всеми матрасами и спальными мешками, Эгилю — все кокосовые пальмы, а мне — компьютер и спутниковый телефон.

С этого момента начинается жестокая битва, в которой каждый старается получить в обмен товары и услуги. Эвен и Ким проявляют дальновидность и очень скоро проводят слияние своих капиталов. Тем самым они занимают командные позиции в области использования природных ресурсов лагуны. Любой волен ловить рыбу, но Эвен и Ким владеют лучшим оборудованием, и в скором времени им удается поставить конкурентов на колени. Прежде чем мы успели договориться о плане кампании, они уже сплавали в лагуну. Наловили рыбы, а теперь стоят на пляже и торгуют уловом, заламывая бессовестные цены. Эгиль предлагает организовать службу надзора, которая препятствовала бы образованию картелей, но никто и слышать не хочет о таких коммунистических идеях.

Я ужасно недоволен, что не располагаю ничем, кроме компьютера и спутникового телефона. Ведь как-никак эта система основана на предложении и спросе, и пока никому не потребуется позвонить или обработать информацию, я обречен на банкротство и разорение. А вот Эгиль у нас — кокосовый король и может вести привольную и беззаботную жизнь! Кокосовые орехи — ресурс возобновляемый. Эгиль может бесконечно долго существовать на доходы от своего состояния только потому, что ему повезло вытянуть хороший жребий! Спустя несколько часов выяснилось, что самой привлекательной валютой являются рыба, питьевая вода и кокосовые орехи. У Мартина сплошь дефицитный бюджет. Пока не польет дождь и не похолодает, у него не будет сбыта. И, несмотря на то что эксперимент продлится только до вечера, он, проголодавшись, все же предпочел продать палатку, спальные мешки и матрасы за жалкую кучку рыбы. Продав все, он решил, что свободен и сможет протянуть какое-то время на своем рыбном капитале. Съев рыбу, он растерялся, не зная, что же делать дальше. Пришлось ему отправиться на поиски работы. Руар обменял свою собственность на десять литров воды, которую купил у Ингве. И тут вдруг оказалось, что Ким, Эвен и Ингве завладели большей частью производственных средств. Ситуация складывалась крайне неблагоприятная! Цены взлетели до небес. Никто не может их остановить. Да и почему бы владельцам не требовать максимальную цену за свои товары? Так поступают все люди во всем мире! Если ты будешь продавать товар ниже его стоимости, на тебя посмотрят как на дурачка.

У тех из нас, кто не имеет доступа к воде, кокосовым орехам или рыбе, нет ни одного шанса. Нам остается рассчитывать только на благотворительную помощь и милостыню. Богачи ведут жизнь, о которой мы, прочие, можем только мечтать. Но тут у меня родилась идея. Я открываю интернетную порнолавку. За колоссальную плату я сдаю в аренду компьютер и спутниковый телефон, благодаря чему можно смотреть по интернету порно. Эгиль не мог устоять против такого искушения. Он предлагает мне половину кокосовых пальм острова за получасовой интернет-сеанс. Надо же мне было именно здесь напасть на такую гениальную нишу на рынке услуг! Резвые парни на необитаемом острове! Что можно придумать лучшего, чем предложить им порно? Мое экономическое будущее обеспечено!

К вечеру мы с Эвеном, Кимом и Ингве решили слиться. Мы образовали гигантскую компанию, которая торгует всем, начиная от продуктов питания до развлечений. Эгиль резко дистанцировался от нас, но, когда мы ему пообещали место начальника сетевой порнолавки, он продал нам остаток пальм, можно сказать, задаром. Мартин и Руар потерпели сокрушительный крах. Они организовали объединение разорившихся предпринимателей, но мы их даже слушать отказываемся. Мы предпочли заткнуть им рты, предоставив приличную работу с возможностью профессионального роста через несколько лет. Они же не представляют для нас опасности! Поэтому мы вполне можем поступить с ними по-доброму. Ведь тут у нас такая глухая провинция, где все друг друга знают. И мы знаем, чего от них можно ожидать.