Вернер Гайдучек - Современная повесть ГДР

Милена вздохнула.

— Никогда бы не поверила, что так трудно найти пристанище, — сказала она.

— Я мог бы порекомендовать вам нечто более скромное, — сказал Тритон. — Послушайтесь моего совета, попробуйте устроиться у «Трех рыцарей». Там, конечно, тесновато и бедновато, да и кормят помоями, но, мне кажется, это будет как раз то, что вам надо. Здесь недалеко, пешком прогуляетесь.

— Большое спасибо, — пробормотала Милена.

— Не стоит благодарности, — кивнул Тритон.

Пансион «У трех рыцарей» представлял собой небольшой постоялый двор, который и на самом деле держали три брата-рыцаря. Их звали: рыцарь фон Хват, рыцарь фон Зуд и рыцарь фон Глот.

Все они носили на бедре шпагу, ибо по роду-племени были осами, и дом их был осиным гнездом.

Слеплен он был, как и многие дома нынче, из клейкой массы. Таких домов лепят теперь все больше.

Осы-рыцари были мужчинами несколько женского склада: животики у них были округлые, характер скандальный, из-за всякого пустяка они поднимали шум и крик. В саду их тем не менее даже любили и прощали их назойливость за то, что они очищали сад от гнилой земляники и порченых груш.

Они тотчас выполнили просьбу Милены, правда при этом жужжали наперебой.

— Какой симпатичный постоялец, — жужжал рыцарь фон Хват.

— Дела сейчас идут не шибко, — жужжал второй, рыцарь фон Зуд. — Мертвый сезон, так сказать. Проживают почти что одни личинки.

А третий, рыцарь фон Глот, добавил:

— Мы предоставим вам комнату № 5001. Она вам понравится, — это наша лучшая комната.

Милена с большим трудом отыскала этот номер. Ей пришлось долго блуждать по бесконечным коридорам. И когда она наконец до него добралась, ей показалось, что комната ничем не отличается от остальных пяти тысяч. Это была узкая ячейка, чуть длиннее самой Милены, причем долевые стенки были не ровные, а с каким-то уступом посередине, так что торцовые имели форму шестиугольника.

Но Милене было все равно. Главное — у нее была крыша над головой.

Она принялась устраиваться на новом месте и, пока разглаживала свои пять пар трусиков, обсуждала сама с собой поведение Добриэля. Она очень на него сердилась и обижалась. Но потом, вдоволь наобижавшись, пришла к выводу: «Все будет хорошо».

В этот момент кончик шпаги проткнул стенку ее каморки.

Он тут же исчез, опять появился, стал вращаться — то по часовой стрелке, то против, — и так до тех пор, пока не провертел в стене круглую дырку.

«Что бы это значило?» — давалась диву Милена. И тут услышала сквозь отверстие в стене жужжание голосов. Беседовали трое, и Милена разобрала: — Теперь мы сможем подслушать все, что он скажет. — Но я ничего не слышу! — Он пока ничего и не сказал. — А почему он ничего не сказал? — С кем ему говорить, ведь он один!

«Но ведь я-то слышу каждое их слово, — подумала Милена. — Неужели эти осы-рыцари настолько глупы, что не сообразили такой простой вещи?»

Вот и видно, что жизненного опыта у Милены недоставало. Именно, они были настолько глупы.

Добриэль чуть было не опоздал к месту сбора.

Сперва пришлось долго-долго будить Каспера. Он уж и в ухо ему кричал, и по заду шлепал, но пес даже не шевельнулся, словно оглох или очумел. В конце концов Добриэль просто дернул его за хвост. И тут Каспер снизошел:

— Неужели ни днем, ни ночью нельзя поспать спокойно, не опасаясь, что тебя в любую минуту разбудят? — Сказав это, он как ни в чем не бывало вскочил и резво побежал по дорожке, оборачиваясь назад и спрашивая: — Ну, где вы там застряли?

Сначала они зашли за лопатой. Лопата стояла в дощатом сарае. На ее рукоятке — головой вниз, завернувшись в собственные крылья — висела Летучая Мышь.

— Извините, что беспокою, — вежливо сказал ей Добриэль, — но мне необходим этот инструмент.

— Существо живое каждое отдыхать должно же то когда, — заупрямилась та.

— Не понял, что вы сказали? — переспросил Добриэль.

— Крыльями махать пришлось ночь всю мне, — сообщила Мышь.

— Но говорите вы как-то шиворот-навыворот, — заметил Добриэль.

На что Летучая Мышь возразила:

— Головой вниз висят когда говорят так.

Лишь после долгих уговоров Добриэль убедил Мышь выспаться где-нибудь в другом месте. Наконец она расправила крылья, перелетела на крюк в стене сарая и вновь повисла вниз головой, завернувшись в крылья.

— Приятного сна, — пожелал ей Добриэль, беря в руки лопату.

— День либо-когда проводила я которой в постель худшая самая это, — проворчала Мышь. Но Добриэль этого уже не слышал.