Вернер Гайдучек - Современная повесть ГДР

Рени хотела было пересечь трясину напрямик, но застряла у самого края. Мы повернули обратно. Когда добрались до холма, заметили пламя. Мы бросились к усадьбе. Поблизости никого не было. Я вскочил в нашу машину, выехал за ворота, чтобы помчаться в деревню, но уже подоспели пожарные, и мы были обречены лишь на созерцание происходящего.

Пока мы стояли, не отрывая глаз от пылающего дома, меня занимала мысль о том, сгорит ли сарай, а вместе с ним толстая балка с нашими именами. Эта мысль вызывала душевную боль, словно в огне могла погибнуть частица меня самого.

После обеда Марга вдруг воспылала ко мне прямо-таки невероятной любовью. До сих пор я думала, что она меня просто не переваривает, но это оказалось не так.

Дело в том, что у нее нелады с Дитером. То, что она мне наговорила, было просто уму непостижимо. Раньше я считала, что Дитер намного лучше, теперь же с него спала маска. От Марги я узнала также, что ночью у него с Гердом была драка.

Как можно все-таки ошибаться в людях! По-моему, у меня появилась хорошая подруга. Она дала мне советы, как лучше вести себя с Хеннером, который ведь порядком старше меня. И, наконец, она пригласила меня к себе в гости. Когда Дитер уедет на свой очередной конгресс, я непременно навещу ее.

Я и не подозревала, как скверно, оказывается, обстоят дела и у других — было мало времени, чтобы узнать это. К тому же что-то произошло со всеми — что, я не могу объяснить до сих пор. Когда мы приехали в усадьбу, у меня было чувство, будто я попала в большую семью. И вдруг, как-то разом, все стали друг другу точно чужие.

Все же жалко, что пропал такой шикарный дом. Огонь был просто жутким. Но еще ужаснее показалось мне, что Анна все время хохотала, пока горел дом. Мы только беспомощно стояли около нее, и даже Марга не могла успокоить Анну.

На снимках, которые я сделала, Хеннер выглядит старше всех. Может, виновата жара, от которой он так сильно страдал? Но все же, когда я по дороге из лаборатории домой взглянула на снимки, то просто ужаснулась.

Мы стояли на краю поля, запыхавшись от быстрого бега. Огонь бушевал вовсю — с шумом и хлопаньем, как будто на ветру полоскались гигантские флаги. И в погребенных под грудой житейских впечатлений глубинах моей памяти возникли звуки, подобные этим, — звуки пожара в усадьбе Шеллеров.

Жар заставлял нас шаг за шагом пятиться подальше от дома. И в какое-то мгновенье я увидел нацеленную на меня палку: спросите-ка, где они были после полудня!

Я чуть было не бросился бежать прочь — как тогда, в детстве. Чтобы удержаться, я ухватился за руку Марги.

Пожар и поставил точку в нашей встрече. А может, он стал наиболее удачным выходом из безнадежно запутанной ситуации, в которой мы оказались? Наше расставание было не просто отъездом домой, это было возвращение к устоявшимся условностям нашего бытия. Что касается моего внимания к подружке Хеннера, то все истолковали его превратно. Как, вероятно, и сама Рени, потому что накануне отъезда она обращалась ко мне подчеркнуто сухо, почти не замечая меня.

Подлинная прелесть юности — в ее заразительности. Еще раз ощутить рядом юное тело — вот и все, и ничего больше… Досыта насладиться свежестью, возродить к жизни потухшие силы… Тоска по сексу? Нет, больше, гораздо больше! Ведь, в конце концов, мы должны сами постоянно искать и находить новые ощущения. Откуда же иначе брать то, что мы называем энергией жизни? Окунуться в источник с волшебной водой и вынырнуть помолодевшим…

Марга приписывает мне дешевую интрижку. И превращает все в пошлость.

Когда пламя пробилось через крышу, я увидела, как из всех щелей вырываются черные рои мух, сбиваются в огромный ком, превращаясь в какое-то гигантское насекомое. Казалось, оно заполняло собой весь дом. Огонь с жадностью пожирал его крылья, его черное подрагивающее тело. В нос бил острый запах горящего хитина. Даже обуглившись, мертвые тысячегранные глаза чудовища угрожающе смотрели на меня из пепла.

Постепенно я утратила остроту восприятия. На меня напала неодолимая сонливость, я беспрестанно зевала. Все происходившее вокруг меня лишь слегка касалось моей внешней оболочки.

Когда мы отъезжали от усадьбы и Дитер с трудом вел автомобиль среди стоявших в беспорядке пожарных автомашин, я заметила через заднее стекло тонкую фигурку Анны. Она шла вслед за нами по проселочной дороге, потом я перестала различать ее в наступившей темноте. Через некоторое время я снова заметила ее на фоне багровых отблесков пламени. Она шла так, будто ее совершенно не касалось все происшедшее.