Сара Шепард - Бессердечная

И тут над ней нависла знакомая фигура.

"Привет, Ханна," мелодично сказала Эли.

Она выглядела выше и старше, лицо стало угловатым, а волосы немного потемнели.

У нее на щеке было пятно от сажи, как будто она только что выбежала их горящего леса.

Ханна заморгала.

"Я умерла?"

Эли захихикала.

"Нет, глупенькая."

Потом она приподняла голову, прислушиваясь к чему-то на расстоянии.

"Скоро мне прийдется уходить.

Но выслушай меня, хорошо? Она знает больше, чем ты думаешь."

"Что?" проплакала Ханна, пытаясь сесть.

Эли зачарованно посмотрела на нее.

"Когда-то мы были лучшими подругами," сказала она.

"Но тебе нельзя ей доверять."

"Кому? Таре?" озадаченно спросила она.

Эли вздохнула.

"Она хочет причинить тебе боль."

Ханна питалась вытянуть свою руку из-под простыни.

"Что это значит? Кто хочет причинить мне боль?"

"Она хочет обидеть тебя, как уже обидела меня."

Слезы скатились по щекам Эли, сначала прозрачные, потом огромные и кровавые.

Одна из них упала на щеку Ханне.

Она была горячей и шипела, как будто кислота просачивалась сквозь кожу.

Ханна поднялась, тяжело дыша.

Щека больше не пекла.

Стены вокруг нее были бледно голубыми.

Лунный свет проникал в комнату сквозь большое окно.

Не было ни цветов на прикроватном столике, ни шариков возле двери.

Кровать рядом с ней пустовала, подушки были тщательно уложены.

Маленький отрывной календарь висел на стене возле Ханны, и до сих пор показывал пятницу.

Должно быть, Ханна уснула.

Айрис еще не вернулась в их общую комнату после того ужасного инцидента на ГТ.

Ханна подумала, до сих пор ли она в другом крыле больницы, отрабатывает наказание за то, что протащила внутрь журналы.

Ханна стыдилась идти в столовку на завтрак, чтобы не доставлять удовольствия Таре, которая забрала у нее единственную подругу.

Единственные люди, которых Ханна видела были: медсестра, которая присматривала за больными, доктор Фостер, которая извинилась перед Ханной за свое поведение, и Джордж, один из швейцаров, который пришел забрать журналы Айрис, он положил их в большой серый мусорный мешок.

В комнате стояла такая тишина, что Ханна могла слышать жужжание флюоресцентной лампы возле кровати.

Ее сон был таким реальным, как буд-то Эли только что побывала здесь.

Она знает больше, чем ты думаешь, сказала Эли.

Она хочет обидеть тебя, как уже обидела меня.

Должно быть она говорила о Таре, и о случае на групповой терапии.

Тара была более проницательной, как для уродливой лузерши.

Ключ повернулся и дверь со скрипом открылась.

"О.

" Лицо Айрис скривилось, когда она увидела Ханну.

"Привет."

"Где ты была?" выдохнула Ханна, садясь на кровати.

"С тобой все в порядке?"

"У меня все прекрасно," вежливо ответила Айрис.

Она прошла к зеркалу и начала рассматривать кожу на лице.

"Я не думала, что навлеку на тебя неприятности," вздохнула Ханна.

"Мне очень жаль, что Фелиция забрала твои журналы."

Айрис посмотрела на Ханну в зеркале.

Разочарование исказило ее лицо.

"Дело не в журналах, Ханна.

Я тебе все про себя рассказала, но мне пришлось узнать о тебе все из какого-то тупого журнала.

Тара узнала все раньше меня."

Ханна виляла ногой, свесив ее с кровати.

"Прости."

Айрис скрестила руки на груди.

"Извинения не помогут.

Я думала что ты нормальная.

А ты - нет."

Ханна прижала большие пальцы к глазам.

"Так вот, я вляпалась в крутое дерьмо," сболтнула она.

"Ты уже услышала часть этого в группе."

Она пустилась в рассказы о ночи, когда исчезла Эли, о своем преображении, об Э, и о том, как Мона пыталась убить ее.

"Все вокруг меня ненормальные, но я не такая, клянусь."

Ханна опустила руки на колени и посмотрела на отражение Айрис в зеркале.

"Я хотела тебе рассказать, просто я не знала кому можно верить."

Айрис стояла прямо несколько минут, все еще не оборачиваясь.

Глейд с ароматом ванили стоял в углу.

Он до жути напомнил Ханне об Эли.

Наконец Айрис обернулась.

"Господи, Ханна." выдохнула она.

"Это звучит ужасно."

"Это так и было." заметила Ханна.

Потом из ее глаз полились горячие слезы.

Это было похоже на извержение, напряжение и страх, которые она так долго держала в себе, вырывались наружу.

Она так долго думала, что если сделает вид, будто она сильнее Моны, Эли и Э, то в конечном итоге они исчезнут.

Но они не исчезали.

Она была так зла на Мону, что это ранило ее морально.