Гийом Мюссо - Прошло семь лет

Гнев и жалость боролись в Себастьяне. Он представил своих детей — голодные, без денег, они блуждали по опасному и жестокому городу-спруту.

И тут почувствовал на своем плече руку Никки.

— Едем в Рио! — предложила она.

Констанс тут же возразила:

— Боюсь, это невозможно. Напоминаю, Интерпол разыскивает вас как скрывающихся убийц. Повсюду есть ваши данные. Не пройдет и пяти минут, как…

— Может быть, вы сможете нам помочь? — умоляюще обратилась к ней Никки со слезами на глазах. — Речь идет о спасении детей…

Констанс вздохнула, отвернулась и стала смотреть в окно. Вспомнила, как сутки тому назад вникала в дело Лараби, читая его на своем мобильнике. Прочитав досье страницу за страницей, она и представить себе не могла, что такое банальное на первый взгляд дело окажется из ряда вон выходящим. И должна была признать, что ей не понадобилось много времени, чтобы проникнуться сочувствием к этой удивительной паре и их ребятишкам. Она поверила в их историю и готова была помогать им до конца. Однако препятствие, вставшее у них на пути, непреодолимо.

— Я в отчаянии, но возможности покинуть Францию я для вас не вижу, — сказала она, стараясь не смотреть на Никки.

— Добро пожаловать на борт, мадам Лагранж! Добро пожаловать на борт, месье Босари!

Никки и Себастьян получили обратно свои посадочные талоны и проследовали за очаровательной стюардессой латиноамериканской авиакомпании. Стюардесса проводила их в салон бизнес-класса и усадила на места. Себастьян передал стюардессе пиджак, но сохранил у себя драгоценные паспорта, которые одолжили им Констанс и ее помощник.

— Невероятно, но сработало, — шепнул он, взглянув еще раз на фотографию Николя Босари. — Парень лет на пятнадцать моложе меня, не меньше.

— Никто не даст тебе твоих лет, — улыбнулась Никки. — Но не могу не признать, что ребята на паспортном контроле посмотрели на нас сквозь пальцы.

Она боязливо покосилась через иллюминатор на горящие в ночи фонари. Дождь поливал Париж, намочил взлетные полосы, и огни расчертили мокрые плиты светящимися серебряными полосами. Собачья погода. В такую еще страшнее лететь. Никки никогда не любила самолетов. Она порылась в сумочке, предоставляемой самолетной компанией каждому пассажиру, и нашла в ней маску для сна, закрыла ею глаза, включила айпод, который забрала из комнаты сына, и сунула в уши наушники, надеясь, что под музыку заснет быстрее.

Преодолеть страх.

Сберечь силы.

Она знала, что в Бразилии их ждет множество нелегких задач. Много времени они потеряли в Париже. И если хотят отыскать своих детей, должны действовать быстро и энергично.

Убаюканная музыкой, Никки погрузилась в дрему, полусон, смешавший видения и воспоминания. Вновь и вновь возвращалось к ней давнее воспоминание. Почти реальное ощущение родов. Тогда она впервые рассталась с детьми. После долгих месяцев, когда они были с ней единым целым, разорвалась пуповинная связь…

«Боинг 777» находился в воздухе уже два часа и летел над Южной Португалией. Себастьян, поужинав, вернул стюардессе поднос, и она убрала его в свой агрегат.

Себастьян и рад был бы уснуть, но не получалось — слишком нервничал, глаза открывались сами. Чтобы отвлечься, он открыл «Путеводитель по Бразилии для туристов», который вручила ему Констанс, и принялся читать:

«Рио-де-Жанейро, мегаполис с населением в двенадцать миллионов человек, славится во всем мире своим карнавалом, пляжами с мелким песком и любовью к праздникам. Однако второй по величине город Бразилии еще и опасен: там много криминальных элементов и часто происходят преступления, связанные с насилием. В прошлом году в городе было зарегистрировано пять тысяч убийств. Штат Рио остается самым опасным в мире. Число убийств там в тридцать раз превышает число убийств во Франции и…»

Невольная дрожь пробежала по спине Себастьяна. Сведения так впечатлили его, что он прервал чтение на середине фразы, захлопнул путеводитель и сунул в карман на спинке находящегося впереди сиденья.

«Не время паниковать!» — приказал он себе.

Мысли его вернулись к Констанс Лагранж. Им с Никки выпала редкостная удача повстречать ее, когда на них нагрянула беда. Без нее сидеть бы им в тюрьме. Она оплатила им билеты на самолет, достала паспорта, деньги и телефон.

Несправедливость судьбы по отношению к этой женщине глубоко потрясла Себастьяна. Она молода, в ней кипит жизнь, которую вот-вот оборвет страшная болезнь. Судя по тому, что он успел узнать из ее медицинской карты и разговоров с ней, приговор вынесен. Ее дни сочтены. И все-таки! Неужели его нельзя обжаловать? На своем жизненном пути он не раз встречал людей, которые вступали в ожесточенную схватку со смертью, и им удавалось опровергнуть прогнозы врачей. В Нью-Йорке, например, знаменитый онколог доктор Гаретт Гудри вылечил свою мать от злокачественной опухоли. Может быть, в случае с Констанс он тоже окажется бессилен, но Себастьян дал себе клятву, что непременно поможет мадемуазель Лагранж встретиться с этим врачом.