Гийом Мюссо - Прошло семь лет

У меня всего несколько секунд, чтобы решиться и не упустить своего шанса. Сейчас или никогда. Я открываю рот, не зная, что скажу в следующую минуту. Слова вылетают, словно кто-то мне их подсказывает.

— Мэдисон! Ты что? Думаешь, что все еще у себя в глухомани? — осведомился я, подтолкнув девушку локтем в бок.

Она посмотрела так, будто я свалился с Юпитера, а она никогда не видела юпитерианцев.

Я повернулся к служащему.

— Моя кузина Мэдисон недавно приехала из Кентукки. — Потом я взглянул на косметический набор. — И это все, что ты нашла для нашей дорогой тети Бэт? Сразу видно, заморачиваться тебе не захотелось! — И опять очень дружески повернулся к служащему. — Кроме «Вилмара», она больше нигде не бывала. Думает, что во всех магазинах кассы на первом этаже.

Он не поверил ни единому моему слову, однако магазин жил предвкушением праздника, и никому здесь не нужны были неприятности. Я предложил заплатить за набор и забыть о досадной случайности. На ходу я бросил девушке:

— Расплатишься со мной дома, Мэдисон.

— Ладно, ладно, — устало согласился служащий.

Я поблагодарил его улыбкой за понимание и поспешил к ближайшей кассе. Мигом заплатил за покупку, а когда вернулся, красавицы и след простыл.

Я бросился вниз по эскалатору, который полз вверх. Несся через три ступеньки. Проскочил через секцию игрушек, растолкав во все стороны мальчишек и девчонок, и оказался наконец на Тридцать четвертой авеню.

Снег падал крупными хлопьями.

В какую сторону она пошла? Направо? Налево?

Или — или. Я решился и свернул налево. Мне некогда было искать очки, а без них я вижу не лучше крота, так что и не сомневался: мне ее не найти. И все-таки бежал.

Скользкий, как каток, асфальт припорошило снежком. В пальто, со свертками под мышкой, я пробирался сквозь толпу куда медленнее, чем хотелось. Мне показалось, что по мостовой я побегу быстрее, и я перебрался на мостовую. Но очень скоро пожалел об этом: поток машин не лучше потока людей. Я опять перепрыгнул на тротуар, поскользнулся, упал и, увлекаемый инерцией, покатился дальше. Не знаю, сколько бы я катился, но, скользя, я подсек какую-то прохожую, она упала и затормозила меня.

— Поверьте, я очень сожалею, извините, — сказал я, поднимаясь на ноги.

Пошарив по карманам куртки, я наконец-то нашел очки, надел их и…

Это была она!

— Снова вы? — мрачно процедила она, поднимаясь на ноги. — Больной вы, что ли, на людей бросаться?..

— Ну-ну! Могли бы и спасибо сказать! Как-никак я избавил вас от неприятностей.

— Я вас об этом не просила! А таких гадостей мне никто еще в жизни не говорил! Это я-то похожа на деревенщину из Кентукки?!

Ну и нахалка! Я только руками развел. А она, ежась от холода, похлопывала себя, скрестив руки, по плечам.

— Колотун. Ну ладно, пока! До новых встреч!

— Подождите! Может, выпьем чего-нибудь согревающего?

— Еще чего! Меня вон метро ждет на той стороне! — И она кивнула головой в сторону станции «Джеральд-сквер».

— И прекрасно! По бокалу хорошего вина в кафе «Брайант-парк»! Оно рядом с метро, вы согреетесь!

Что-то вроде колебания отразилось у нее на лице.

— Ну, так и быть. Только ничего не думайте, вы не в моем вкусе.

Кафе «Брайант-парк» расположилось как раз за зданием изящных искусств Нью-йоркской библиотеки. Летом здешний небольшой сквер — настоящий зеленый оазис среди небоскребов Мидлтауна. Студенты, обитатели квартала — все приходят сюда отдохнуть, послушать концерт или лекцию, поиграть в шахматы, съесть хот-дог. Но в этот зимний вечер садик походил скорее на лыжную станцию. А прохожие, за которыми сквозь большие окна наблюдали посетители кафе, на эскимосов, которые, закутавшись в парки, с трудом пробираются по снежным сугробам.

— Опережая ваш вопрос, отвечаю, меня зовут Никки.

— Себастьян Лараби. Очень приятно.

В кафе яблоку негде упасть. По счастью, нам все-таки достался маленький столик у окна, выходящего на каток.

— Кисловатое вино, не находите? — спросила она, поставив на стол бокал.

— Кисловатое?! Да это же «Шато Грюо-Лароз» тысяча девятьсот восемьдесят второго года!

— И прекрасно! А с чего это вы так разобиделись?

— Да вы знаете, сколько оно стоит?! И на каком месте стоит в «Винном гиде» Паркера?

— Не знаю и знать не хочу! Оно что, должно мне нравиться, потому что дорогое?

Я покачал головой и сменил тему:

— Где будете праздновать Рождество?

Она ответила небрежным тоном: