Александр Беатов - Время дня - ночь

И он положил руку сверху на ладонь Николая. А Круглов, снова взглянув в лицо собеседника, почувствовал ещё большее тепло, но уже вдруг в самом своём сердце, и ещё — где-то в животе, будто бы он только что принял стакан водки.

На следующий день был дождь. Прогулку отменили. Ни через день, ни через неделю, — никогда более незнакомец не появлялся на прогулке.

"Видать, перевели кудай-то, где хужее…"- подумал Круглов, сидя в очередной раз на лавочке и вспоминая разговор с пропавшим навеки товарищем по несчастью.

Каждый раз, когда его привязывали к койке, Николай пытался вспомнить советы незнакомца…

"Постарайся разглядеть свет…" — повторял он его слова. Но проваливаясь в бездну, всё забывал. Его обволакивало какой-то трясиной, появлялись страшилища и начинали мучить. Открыв глаза и почувствовав боль в костях, опустошение, измождение во всём теле и головную боль, хуже всякой, что бывает при страшном похмелье, он был рад избавлению. И только потом, в палате, он снова вспоминал о советах незнакомца.

Однажды, когда Николая уже привязали, в процедурную вошёл врач. Он бегло просмотрел медицинскую карту своего подопечного.

— Сегодня увеличим дозу в два раза, — сказал он медсестре. — А для усиления эффекта, добавишь ниаламид.

Сердце упало у Николая, страх прокатился от самых пяток до головы. Он прямо ощутил, как его волосы, будто наэлектризованные, поднялись.

— Но, доктор… — возразила медсестра. — Мы уже достигли гипогликемического состояния. Если случится то же самое, что с…

— Делай, что я говорю! — грубо оборвал её врач. — Я знаю, что надо! Введёшь глюкозу раньше обычного… Материал — отработанный, пропадает зря… А нам нужны показатели и статистика…

"Господи!" — взмолился про себя Николай. — "Помоги! Токмо на Тобе моя надёжа!"

Слеза потекла из одного его глаза. Но он этого не чувствовал. Он сосредоточился на своей молитве и даже не заметил, как воткнули шприц в его всюду исколотую и посиневшую вену…

Как только он начал проваливаться в бездну, кто-то вдруг подхватил его сзади, стал тянуть куда-то в сторону…

— Смотри! — сказали ему, — Постарайся разглядеть свет!

И Николай стал всматриваться… И вот, действительно, маленькая белая звёздочка света, мелькнула где-то сбоку. Он силился зацепиться за неё взглядом, но его всё уносило куда-то вниз, в сторону. Мелькали подступавшие чудища, заслоняя собой всё вокруг. И тогда кто-то снова помог ему, поворотив его голову, куда нужно, так что звезда снова появилась перед его взором. И он заметил, что она начала приближаться, расти, а его падение в бездну замедлилось. Мимо проносились какие-то зверообразные тела, с человечьими лицами, криком пытающиеся увлечь его за собою, и это всё продолжалось до тех пор, пока свет не сделался ярким. И тогда падение остановилось совсем, и он начал двигаться прямо к свету…

— Дальше не ходи! — услышал он предостережение — и увидел рядом с собою незнакомца, которого встречал как-то на прогулке. — Найдёшь то, что я обещал, под матрацем," — добавил он.

Николай хотел что-то спросить, но не смог произнести ни единого слова, потому что в это время какая-то сила, будто ударила по голове и потащила назад. И, как ни пытался он удержать свой взгляд на свете, тот стал удаляться и удаляться, пока совсем не погас, превратившись в маленькую точку, подобную той, что появляется на экране выключенного старого телевизора. И тогда он очнулся.

— Ну, слава Богу, обошлось! — сказала медсестра.

Окончательно Круглов пришёл в себя на кровати. Он ожидал привычной, после подобных процедур, боли в руках и ногах, но этого не было. Николай сел, стал шарить ногами тапки, на полу. Их не было на месте. Заглянув под кровать, он увидел их с другой стороны, поднялся, обошёл кровать вокруг. Осмотревшись, он обнаружил, что находится в другой палате. Подошёл к окошку. Там был вид на тот же двор, только под иным углом.

"В смежную палату перевели…" — догадался он. — Видать неспроста… Извести задумали… Надоть что-й-то срочно придумать, я-не-я, вашу мать!.."

Зверски хотелось есть. И он направился к выходу, через коридор, туда, откуда был слышен звон посуды на фоне людских голосов.

Кругом него оказались люди, с незнакомыми лицами, такие же чужие и безразличные, как в прежних палатах, где он бывал.

Он знал, что теперь делать. Мысль как-то сама пришла ему в голову, как только он понял точно, что ему угрожает серьёзная опасность гибели, и знание, будто бы само овладело его мозгом и подчиняло теперь себе все его действия.