Александр Беатов - Время дня - ночь

"Влип, очкарик!" — сказал сам себе Сашка и тяжело опустился на диван.

А за дверью отец уже с кем-то разговаривал по телефону…

— Вернулся… — услышал Саша. — Да… Только что…

Мысли смешались… Он не знал, что предпринять, чувствуя нарастающие неприятности.

— Сейчас… — услышал он, как отец сказал кому-то по телефону, и затем громко — через дверь — сыну:

— Тебя к телефону! — И постучал в дверь. — Следователь из милиции — товарищ Невмянов!

У Саши в комнате находился свой аппарат, подключённый параллельно к основному. Он поднял трубку.

— Алло…

— Что? Вернулся?.. Твою мать!.. — услышал он грубый голос, ударивший матом. Саша опешил, не знал, что отвечать.

— Алло! Ты слышишь меня?!

— Да…

— Немедленно приходи в Девяносто Первое отделение!

— А это — кто?

— Хрен в пальто! Там узнаешь! — Последовала нецензурная брань.

— Я не пойму вас… — ответил Саша. — Почему вы ругаетесь?

— Что?!! — Мат полился потоком.

Саша вспомнил слова Санитара: "Я попросил прислать повестку — начали угрожать, ругаться матом…"

— Теперь понял? — услышал он.

— Пришлите, пожалуйста, повестку, — стараясь быть спокойным попросил Саша и, не дожидаясь ответной реакции, положил трубку.

Наступила тишина. К голове прихлынула кровь. Он откинулся на диване. Пытаясь унять дрожь, он приблизил свои пальцы к глазам, наблюдая, как они сами собой подёргиваются.

"Только не надо бояться…" — сказал он себе. — "Иначе пропал!"

Минут через десять в коридоре за дверью зазвонил телефон…

Сашка слышал, как отец поднял трубку, многократно дакая и соглашаясь, односложно кому-то отвечал. Под конец разговора, он спросил:

— А в какое время дня?

Ему что-то ответили. И он переспросил:

— Ночь? — и услышав ответ, сказал:

— Хорошо… Я понял: в пять часов…

Отец положил трубку и через дверь стал упрекать сына, что тот "нехорошо" разговаривал со следователем, который "на самом деле" — очень хороший и добрый человек и который будет ещё раз звонить завтра днём и просит, чтобы Саша был дома… Что сегодня, "на самом деле" у него — очень много дел и уже нет времени для разговора с Сашкой… Отец повторил дважды то, что следователь будет звонить завтра днём и что, будто бы, сегодня очень занят…

Саша взглянул на часы. Было около пяти вечера.

"На всякий случай не помешает смотаться!" — подумал он — "А там будет видно, что делать…"

Саша выждал, когда родители ушли из коридора, подхватил на плечо велосипед, всегда находившийся в его комнате, и, не заботясь о наружной двери, оставленной открытой настежь, побежал вниз по лестнице.

Ехать пришлось через всю Москву. Он выехал на Загородное шоссе, погнал вдоль трамвайной линии, мимо больницы Кащенко, Даниловского кладбища, Шаболовской башни, а далее — по Садовому Кольцу — до Проспекта Мира, по самому Проспекту, пока не доехал до дома, где жил Санитар.

Был вечер, но на улице ещё — светло… Прежде чем войти в подъезд, Саша объехал вокруг дома, проверяя нет ли хвоста. И в подъезде он долго стоял на первом этаже, стараясь прийти в себя, отдышаться после долгой езды и успокоиться.

Наконец, он поднялся вместе с велосипедом на третий этаж, условно постучал по стенке наконечником от трубки велосипедного насоса. Ожидая появления хозяина, Саша успел заправить её обратно в насос и прикрепить его к велосипедной раме.

Санитар открыл минуты через две, когда Саша почти что собрался уходить, полагая, что никого нет дома; впустил его вместе с велосипедом. Он был не один в своей комнате. За столиком сидела незнакомая худая женщина, лет тридцати пяти, с подтёками у глаз, какие бывают от постоянного переутомления и недосыпов.

Санитар представил даму, назвав её сестрой Ниной, предложил чаю. Саша был голодным и от чая не отказался, заметил, что ему необходимо серьёзно поговорить с Санитаром.

Нина будто бы не замечала Сашу, продолжала молча сидеть. Да и Сашке было вовсе не до неё. И пока Санитар ходил на кухню за чайником, они не обмолвились ни единым словом.

Саша выпил одну чашку, другую… Прошло минут пятнадцать. Он односложно отвечал Санитару на его вопросы общего порядка, догадываясь, что Нина — "непосвящённая", и что отвечать следует так, чтобы не сказать ничего лишнего.

Неожиданно гостья поднялась, что-то пробурчала Санитару и двинулась к выходу.

— Я позвоню — ты ещё раз подумай! — сказала она, останавливаясь за спиной Санитара, всё ещё сидевшего за столиком.

— Что же, сестра Нина… — ответил он. — Ты, конечно, позвони. Но, боюсь, что я не скажу тебе ничего нового относительно твоего предложения…