Александр Беатов - Время дня - ночь

— Что это значит? — спросил Саша, указывая на рисунок.

— Да, это, видишь ли, так… — польщёно заулыбался Володя, вероятно ожидавший вопроса. Походив по комнате несколько минут, он остановился перед Сашей. — Видишь ли, все мудрецы мира из поколения в поколение, из века в век… — Володя вздохнул поглубже, — философы, теологи, учёные, — все пытаются понять мир, Вселенную, Бога… Ищут, где Он, Творец всего мироздания… Вот они! — Володя показал на группу мудрецов. — И все они, — продолжал он, — до сих пор не только не нашли Бога, но даже зашли так глубоко, что повернулись спинами и не видят, и не понимают друг друга. И только, вот, дети, с их сердечной простотой и не умудрённым сердцем оказываются способны увидеть Его… Вот они, тут — показал он на детей, выглядывавших из-за бугорка, — Сидят и смотрят себе…

Володя замолчал. Саша больше не нашёл, о чём спросить, получив столь исчерпывающий ответ.

— Хочешь чаю? — прервал затянувшуюся паузу его товарищ.

— Хорошо… Да… — ответил Саша невпопад.

Оставив его в комнате, Вова вышел на кухню, но через несколько минут вернулся с заварником, чашками, сахарницей. Поставил всё на столик, который закачался. Однако чай не пролился, так как чашки были предусмотрительно налиты лишь до половины.

— Садись, — сказал Вова, указывая на стол.

Саша с недоумением посмотрел вокруг — стульев в комнате не было.

— Ах, да! — как бы спохватился хозяин и с этими словами вытащил из-за дивана два крошечных раскладных туристических стульчика.

Молодые люди сели на них, так что их колени оказались выше уровня стола. Только Саша хотел пригубить чаю, как Володя тихо сказал:

— Помолимся, брат Александр… — и поднялся.

Саша опешил. Поставил чашку назад и тоже встал.

— Дорогой Бог! — Начал Вова, тяжело вздохнул и… умолк… Молчал он примерно целую минуту, потом вдруг продолжил: — Спасибо Тебе за этот вечер, этот чай… За то, что ты вывел брата Александра из мира и открыл ему твою премудрость… Благослови его на новом поприще веры и служения Тебе… Пребудь с нами в этой молитве, как Ты сказал, что там, где двое или трое соберутся во Имя Твоё, то там и Ты будешь… посреди… посреди нас… сейчас… здесь, со мной и с братом Александром… Благослови, Господь, наших братьев и сестёр, кто находится в других местах, городах, странах… Благослови всех верующих в Тебя и всех людей доброй воли. Аминь!

Володя перекрестился по православному и опустился на свой стульчик. Саша последовал его примеру. Затем они начали пить чай, разговаривать о религии.

Саша задавал много вопросов, и под конец Володя дал ему бледную машинописную копию книги, без автора, под названием "Происхождение религии", сообщил, что эту книгу написал один современный священник, книга была издана на Западе и по советским законам является криминальной. На прочтение Вова дал ровно неделю, а потом пообещал познакомить Сашу с человеком, который сможет взять над ним шефство в плане религиозного просвещения.

И вот, сегодня Саша ехал на новую встречу, от которой ждал чего-то необычного, способного повлиять на всю его жизнь. За несколько дней он прямо "проглотил" книгу, которую дал ему Вова, и даже успел ознакомить с нею дворника, который заинтересовался новыми Сашиными знакомыми.

С Вовой Теплушкиным Саша встретился у метро "Проспект Мира", а затем молодые люди поехали на "89"-ом автобусе куда-то в район Щербаковской.

— Я использую этот долгий маршрут, — пояснил Вова, когда друзья вышли на улицу, — Чтобы не навести на след. Пока еду — поглядываю: нет ли "хвоста". Ты в будущем можешь доезжать на метро прямо до "Щербаковской" — так быстрее.

— Почему? — не понял Саша своего спутника. — Ведь и за мной могут тоже следить…

— У тебя не такая экстравагантная внешность, как у меня!

Саша оценивающе взглянул на Вову: длинные волосы, перевязанные лентой на лбу чем-то, вроде резинки, а сзади — в пучок-косу; борода, самокройное пальто-балдахин. Действительно, всё время, пока они ехали вместе, Саша заметил немало любопытных взглядов, направленных на Теплушкина.

— Почему же ты не изменишь свою внешность? — Саше показалось, что облик человека — вещь не столь значительная по сравнению с таким делом, как необходимая конспирация. — Ведь так можно однажды погореть!

— Видишь ли, — ответил Вова, прошагав с пол минуты молча. — Я, ведь, — бывший хиппи… Трудно как-то порвать со всем прошлым разом… Я же и так многое бросил: я, ведь, и пил, и курил, и кололся…