Александр Беатов - Время дня - ночь

"Вот уже минуло два с лишним года, как я впервые увидел её…" — думал и сейчас Саша, в ожидании дворника. — "Сколько произошло за это время перемен! От любви остались лишь светлые воспоминания… Я даже не ходил под её окна после того, как вернулся оттуда! И вот я снова здесь, как когда-то…"

Когда он здесь был в первый раз? Это было в тот день, когда мать отвезла кошку в ветеринарную лечебницу, где её умертвили.

— Зачем ты её там оставила?! — кричал он матери.

Она отвечала, что так посоветовали врачи, которые определили болезнь неизлечимой.

— Как ты им могла поверить! — возмущалась в один голос с Сашкой его сестра, тогда ещё незамужняя и жившая с ними.

— Ты и меня бы так же оставила, если б тебе сказали врачи?! — говорил Сашка, обвиняя мать.

— Сам бы поехал с кошкой и разговаривал бы с врачами! — оправдывалась мать, утирая слёзы.

— Совсем рехнулась! Своего ума-то нет! — подливал масла в огонь отец, находя повод, чтобы уколоть жену.

Полина Ивановна начала всхлипывать и плакать, вдруг осознав, что она сделала непоправимое. И детям было её жалко. Только отец не унимался и "запарывал":

— Вот, дурёха! Ума не нажила! Такая кошка была хорошая, ласковая!

— А тебе-то что? — огрызалась мать, нападая на отца. — Будто бы тебе дело было до кошки! Только одна бутылка на уме! А что кошка, что без кошки — так же будешь пить!

— Я и пью из-за твоей же дурости!

— Последний ты значит человек, раз пьёшь. Сам должен иметь свой ум и свою дурость!

— Хватит вам! — кричал Саша. — Ведь нашей Киси больше нет! А вы… Всё одно и то же! Хоть бы ругались по-разному…

— Что с них взять! — поддерживала Сашу сестра, и он был рад её солидарности, потому что редко она выступала на его стороне. Какая-то вражда тянулась с давних времён между сестрой и братом, будто оба являлись соперниками из-за места под солнцем, которого не хватало в их семье.

Отец долго брюзжал, чувствуя, что теперь есть и ему в чём упрекнуть жену, постоянно унижавшую его репликами по поводу алкоголизма. Наконец, уверившись в том, что теперь он заслуженно имеет право выпить с горя по погибшей кошке, Иван Михайлович доставал из заначки припрятанные на "чёрный день" деньги и уходил из дому, не скрывая своей цели и хлопая, не тихо и не очень, правда, громко, наружной дверью.

Всё в доме умолкло… Каждый переживал всё по-своему, разойдясь по своим углам. И то, что на этот раз скандал был из-за погибшей кошки, а не из-за какой-то ерунды, принижал значение трагедии, которая всё же не исчезала. И мысль об утрате маленького любимого существа мучила, не оставляла в покое…

В тот день Саша не усидел дома. Как и отец, он вышел из дому и пошёл, "куда глаза глядят", бродить по улицам, дошёл пешком до этого кафе и напился…

Мысли его побежали дальше, и Саша вспомнил, как он пришёл сюда в другой раз — в период своей романтической влюблённости.

В его душе запела мелодия, почему-то связавшаяся у него с образом немецкой девочки. Это была песня Саймона и Гарфункеля "Oh, Sesilia!", с пластинки, которую он купил как-то, возвращаясь из-под окон дома, где жила его возлюбленная, и мелодия, под названием "Полёт орла", и другая их песня "Миссис Робинсон"… Все эти мелодии остались в его душе. И когда случалось ему позже, даже несколько десятков лет спустя, услышать где-нибудь их, всё разом всплывало в его памяти, и отдалённый отголосок блаженства растекался в его груди…

Наконец, пришёл Володя, заказал себе вина.

Саше не хотелось вспоминать плохое. И он будто забыл о его посещении в больнице. Теперь, радуясь встрече и тому, что можно было с кем поделиться мыслями и переживаниями, Саша много рассказывал товарищу о своем пребывании в психушке. Поведав о том, как он выписался и оказался дома, Саша спросил и о новостях в Володиной жизни.

— Да, какие тут новости! — ответил дворник, уставший от Сашиного рассказа. — Вставить зубы — требуется много денег. Мать не даёт. А у меня, сам знаешь, они не водятся. Зато я могу тебя порадовать вот чем… Один мой знакомый сказал, что где-то на улице Мархлевского, прямо рядом со зданием КГБ, есть костёл, единственный в Москве. Собираюсь туда в воскресенье. Пойдёшь со мной?

— Пойду. А что это такое: костёл?

— Костёл — это польская католическая церковь.

— Ну и что? Почему — католическая? — не понимал Саша.

— Как что? Есть церковь католическая, а есть православная. Чему тебя в школе учили?

— Меня этому не учили. А какая разница между ними?

— Ну, старик, скажем разница, наверное, небольшая с одной стороны… Однако… — Володя задумался. — Пожалуй, я не смогу тебе этого сейчас объяснить. Нужно почитать кое-какую специальную литературу о религии. Я, честно говоря, сам не такой уж большой знаток в этой области… Сходим — и узнаем!