Фиона Макинтош - Хранитель лаванды

Глаза Лондри открылись от боли, однако Люк уже зажал ладонью мясистый рот. Полицай пытался бороться, но Люк был сильнее.

— Слушай меня, Лондри, — прошептал Люк, глядя, как глаза врага расширяются от паники. — Сопротивляться бессмысленно. Я уже пронзил твое сердце… тебе осталось несколько секунд. Боне, и Мартины, и Фугасс из Сеньона желают тебе adieu … прямо в ад.

Он с жестоким удовлетворением наблюдал, как гаснет свет в глазах Лондри.

Ему не в первый раз пришлось вплотную столкнуться со смертью. Конечно, он видел, как гибнут нацисты от партизанских бомб. Но глядя, как кто-нибудь из товарищей по Сопротивлению приводит в действие детонатор, не так ощущаешь ответственность за убийство. Правда, однажды ему самому пришлось убивать — старого немецкого солдата, смертельно раненного, но твердо решившего забрать с собой хоть одного француза. Люк застрелил врага, а потом ему стало скверно. Фугасс понял, что творится у него на душе.

«На твоих руках уже есть кровь. В следующий раз будет легче».

Так оно и вышло. Убить Лондри оказалось не то что просто, а почти приятно. В кого Люк превратился? В убийцу, радующегося смерти другого человека? Не война ли тому причиной? Все — ради выживания. Даже в Провансе, вдали от крови и ужасов больших сражений, основной задачей каждого дня было прожить следующие двадцать четыре часа, не потеряв никого, кого ты любишь или любил… или свою собственную жизнь. Все это порождало гнев, подозрительность, скрытность, желание защитить свою землю и свой дом… А больше всего — мстительность. Во время войны даже самые великодушные учатся ненавидеть. Даже самые кроткие и мирные способны убить, если выбор встает между жизнью тех, кого они любят, и врагом.

А Катрина выбрала сторону врага.

В ноздрях Люка еще стоял запах крови. Двигаясь точно во сне, молодой человек открыл дверь ванной комнаты. Внутри горела маленькая лампа. Катрина лежала в ванне, замотав волосы в полотенце, чтобы не намочить их. На глаза она положила влажную фланелевую тряпочку. Над водой поднимался пар, пропитанный ароматом лаванды. Именно лавандовый аромат и сбил весь настрой. Люк тут же вспомнил, как они с Катриной лежали вместе в полях, заметил пятнышки веснушек на молочно-белых плечах… Сколько раз он целовал эти веснушки!

Нет, он не сможет. Ему ненавистен даже воздух, которым Катрина дышит, однако убить ее он не способен. Нет. Пусть Бог сам покарает ее, как сочтет нужным.

Пора уходить, и как можно скорее. Если она снимет с глаз фланельку — его песенка спета.

Но она не сняла. А лишь лениво улыбнулась.

— Ты отрубился так быстро, я и не думала, что ты захочешь продолжения, — особенно когда внизу тебя ждут друзья из гестапо.

Гестапо!

Люк глубоко вдохнул. Инстинкты призывали его бежать. Шагнув обратно в комнату, он аккуратно прикрыл за собой дверь. На труп Лондри он и не смотрел, хотя отметил, что кровь предателя забрызгала ему самому всю рубашку. Рубашка Лондри валялась рядом с кроватью. Люк поднял ее и торопливо разделся. Испачканная кровью рубашка сделает его легкой мишенью.

Дверь ванной открылась — Катрина вышла полюбопытствовать, чем занялся ее любовник. И застыла в дверном проеме, совершенно обнаженная, ошеломленно глядя на Люка.

В следующую секунду взгляд ее метнулся к постели. Чары молчания нарушились, но за те пару биений сердца, что нужны были на осознание увиденного, Люк, стремительным прыжком преодолев разделяющее их расстояние, со всего размаха ударил девушку по лицу — в тот самый миг, как она набирала воздуха, чтобы закричать. Впервые в жизни он поднял руку на женщину… Крик замер на ее губах.

От потрясения и неожиданной боли Катрина отшатнулась назад, поскользнулась на мокром полу и, неловко взмахнув руками, упала, с душераздирающим треском ударившись затылком о край железной ванны.

Люк застыл в двери, прислушиваясь, не раздастся ли из коридора шум — не поднимут ли тревоги. Глубоко вздохнув, он попробовал успокоиться. Провел рукой по волосам, застегнул до самого верха рубашку. За окном остановилась какая-то машина. Люк на цыпочках подкрался к окну. Гестапо. Катрина не шевелилась; он хотел посмотреть, дышит ли она, но не смел терять ни секунды и проверил лишь, не потерял ли нож и ключ от комнаты.

Бесшумно выйдя за дверь, он запер комнату, а потом вылез в то же окно в конце коридора, через которое сюда проник. Прополз по крыше, спрыгнул и со всех ног помчался вниз по холму. Пока отыщут запасной ключ, пока поднимут тревогу, — он кружным маршрутом вернется в город.