Гари Штейнгарт - Приключения русского дебютанта

Владимир переждал восемь длинных гудков, столько времени понадобилось мистеру Рыбакову, чтобы допрыгать до телефона.

— Алло! Алло! — задыхаясь, проговорил Вентиляторный.

В трубке слышался плеск воды, механический скрип и нечто вроде любительского подражания йодлю. Что ж, хоть кто-то начинает день на высокой ноте.

— Алло, мистер Рыбаков. Вас беспокоит Владимир Гиршкин, специалист по переселенцам и ваш преданный слуга.

— Давно пора, — заорал Рыбаков. — А то мы с Вентилятором уже не знали, что и думать…

— Прошу меня извинить. Работа, работа. Как говорится, в Америке только один народный промысел — бизнес. Послушайте, я наводил справки о вашем деле в Вашингтоне…

Владимир запнулся. Ладно. Он соврал. Но не сильно. Это все равно что врать матери или притворяться перед Халой. Ничего особенного.

— Вашингтон, — оживился Вентиляторный. — Округ Колумбия. Да это столица нашей страны! А ты ловкий засранец… Хвалю!

Владимир глубоко вдохнул. Потеребил свой полистироловый галстук Решающий момент настал. Момент закинуть удочку про деньги.

— Я тут подумал, а не могли бы вы профинансировать мой перелет туда.

— Конечно. Перелет. Какие пустяки. Сколько?

Владимир перебрал в уме несколько цифр и ответил:

— Пятьсот долларов.

— Значит, летал первым классом? Понимаю. Для моего Гиршкина все только самое лучшее. Ладно, давай встретимся часиков в пять. Отдам тебе деньги, а заодно прокатимся по гавани на «СС Брежневе».

— «СС Брежнев»? — Неужто Рыбаков подсмотрел его социалистические сны?

— На моем новом быстроходном судне.

— Превосходно, — сказал Владимир.

В назначенный часВладимир втиснулся в лифт. С первого этажа его потертых компатриотов (облаченных в акриловые смеси с дешевых распродаж и побитые нечищеные ботинки) потоком вымывало на Бродвей — единственный некоммерческий просвет в гуще разношерстных юридических контор и инвестиционных фирм. Владимир торопливо пересек Бэтгери-парк-сити — это кладбище небоскребов — и, раскрасневшись и запыхавшись, ступил на пристань.

«СС Брежнев» оказался моторной лодкой для прибрежных гонок, длинной, узкой, гладкой — настоящей Франческой, владычицей морей; лодка весело покачивалась между двумя гаргантюанскими яхтами, обе под синим флагом Гонконга, обе казались обрюзгшими великаншами рядом со своей соседкой.

— Ахой! — крикнул Рыбаков по-английски, махнув капитанской фуражкой.

Владимир забрался на лодку и обнял счастливого Рыбакова, отметив, что они с хозяином судна одинаково одеты: винтажные брюки, клетчатые рубашки и блестящие галстуки. Осталось добавить латиноамериканские рубахи и пролетарские штаны, и они могут запускать именную линию по производству одежды.

— Добро пожаловать на борт, приятель, — приветствовал его Рыбаков. — Хороший денек для морской прогулки, а? Небо чисто, на море штиль. Я тут подготовил для тебя пакет с компенсацией расходов, а в придачу бескозырку.

— Спасибо, адмирал. Смотрите-ка, как раз впору. — Теперь сходство Владимира и Рыбакова стало полным.

— Я велел сделать сзади изображение Брежнева. И позволь познакомить тебя с Владко, сербом-мореходом и моим первым помощником. Владко, иди, поздоровайся с Владимиром Гиршкиным!

Открылся люк, ведущий на нижнюю палубу, из него вылез нечеловечески высокий, мощный, красноглазый и почти голый парень, вылитый герой сербских легенд и сказаний. Он беспрестанно моргал и прикрывал глаза. В отверстии люка Владимир углядел крупную полосатую кошку (а может, и маленького тигра), бродившую среди валявшихся на полу мятых банок из-под томатного супа, пустых бензиновых канистр и сдувшихся футбольных мячей, а также выцветшей балканской атрибутики: гербы, триколоры, увеличенные снимки вооруженных людей в военной форме, застывших навытяжку вокруг свежих могильных холмиков.

— О, да мы с вами практически тезки, — обратился Владимир к Владко.

— Не, не, — возразил серб. Он все еще походил на человека, только что выбравшегося из бомбоубежища. — Я — Владко. — Видимо, в русском он был не силен.

— А это, — Рыбаков указал на миниатюрный вентилятор, стоявший на приборном щитке, — это Феня, юная племянница Вентилятора.

— Я имею удовольствие быть знакомым с вашим достойнейшим дядюшкой, — начал Владимир.

— Она еще слишком мала, чтобы разговаривать! — рассмеялся Рыбаков. — Ну и бабник же ты! — Он повернулся к сербу: — Владко, готовьсь! Первый помощник на капитанский мостик! Запускай двигатели! Отплываем!