Екатерина Вильмонт - Нашла себе блондина!

Но разве от меня что-то зависит? Да! Зависит! Я моложе, красивее, наконец, я его жена.

..А что еще? Я люблю его! Но и она его любит. Выходит, мое преимущество лишь в возрасте? Потому что красота тоже вещь относительная, кто-то любит апельсин, а кто-то свиной хрящик.. И все-таки, как же мне быть? Смириться? Сделать вид, что я ничего не знаю?

Да, наверное, это лучший выход… Буду играть хорошую жену, которая любит мужа и знать ничего не знает. Больше мне пока ничего не остается. А вдруг Зая вообще все наврала? Может, она просто терпеть не может Никиту или меня, вот и решила отравить нам жизнь. Кстати, с нее станется. Недаром, когда мы сюда переехали, Никита меня предупредил, что Зая отвратительная баба. Но ведь она назвала имя! Ну и что? Пол-Москвы знало об их романе. Решено, сегодня я затаюсь, посмотрю, как он себя поведет, а завтра поеду к Наташе и попытаю ее.

Может, она скажет, что Лариной вообще в Москве не было. Очень даже может быть! А сейчас я должна взять себя в руки, приготовить ужин, все, как он любит, чтобы он почувствовал, что жена вернулась, любимая молодая жена!

Если надо, я умею все делать одновременно. Я убрала чемоданы, все расставила по местам, накрыла на стол, достала привезенные из Милана деликатесы, которых Райка насовала мне полсумки. И решила запустить стиральную машину. В этой квартире стояла «Эврика». Конечно, после Райкиной машины, в которой достаточно нажать две кнопки и потом вынуть сухое белье, «Эврика» казалась допотопной, но все равно лучше, чем руками стирать. Я открыла корзину с грязным бельем, наверняка Никита набросал сюда рубашек. Действительно, их было штук шесть. И на одной я увидела следы помады. Не моей! Я пересмотрела все рубашки, следы были еще на двух. Так, понятно. И тут же в глаза мне бросилось, что бутылка моего любимого шампуня «Зеленое яблоко» почти, пуста, а я точно помнила, что открыла ее перед отъездом А Никита никогда не моет голову шампунем, только детским мылом. Его так приучила прежняя жена. Я вдруг отчетливо поняла, что это не случайно! Та женщина хочет дать мне понять, что она была в моем доме… Она нарочно оставила эти следы своего пребывания. И наверняка не ограничилась шампунем и рубашками. Я стала искать и, разумеется, нашла! На деревянной расческе в ванной были ее темные волосы.. На полу стенного шкафа, где висели пальто, валялась шикарная перчатка из мягкой синей кожи, а в спальне под кроватью заколка для волос, красивая и явно дорогая. Надо же, не пожалела… Я почему-то вспомнила фразу из книжки, которую читала в самолете: «Им овладело холодное бешенство». Вот и мной тоже овладело холодное бешенство. Я собрала все эти свидетельства пребывания Лариной в моем доме, выложила их на стол, даже расческу с волосами, пусть Никита увидит, а я подожду, что он мне теперь скажет.

Я не плакала, мне даже не было обидно. Меня трясло от ярости.

Ага, вот и он. Повернулся ключ в замке. Я сидела в кресле, нога на ногу. Он вошел.

– Танюха, я подумал… Что это тут навалено?

Я молчала.

– Почему тут моя рубашка?

И вдруг он покраснел, просто вспыхнул.

– Вот гадина, – пробормотал он.

– Это ты о ком? Обо мне или о ней?

– Где ты это все набрала?

– О, в разных местах! Твоя Леночка позаботилась, чтобы я ни в коем случае не проворонила эти следы…

Они были везде. Наверняка есть еще!

– Танька, а ты почему не матюгаешься? – решил он свести все к шутке. – Как-то странно даже, ты всегда в таких случаях ругаешься, как пьяный извозчик…

– Не знаю… Наверное, просто сил нет… Никита, за что ты так со мной? Я же тебя люблю…

– Не могу больше! Не могу больше слышать это слово! Затрахали вы меня своей любовью! Не хочу! Не желаю! Оставьте все меня в покое с вашей любовью! Ненавижу! Ненавижу всех – тебя, ее, всех баб! Вы грязные гнусные твари! Не желаю вас знать!

И, хлопнув что есть силы дверью, он убежал в спальню.

Ну что ж, все более или менее ясно. Я собрала свои вещи, зашла и в спальню за бельем. Никита лежал на кровати, закрыв голову подушкой. Я сложила все в большую сумку, взяла из стола немного денег. Потом опять зашла в спальню.

– Я ухожу. Насовсем.

– Скатертью дорожка!

– Ключи оставлю на столе. И прощай, мать твою!

Я еще добавила крепких выражений, и мне стало немного легче. Он по-прежнему лежал не двигаясь. Когда я вышла из квартиры, там вдруг раздался страшный грохот и громкое проклятие.

Я не испугалась. Я поняла – он разбил видеомагнитофон.

Ну и на здоровье! Я поймала такси и поехала к себе на квартиру. Доставая из сумочки ключи, наткнулась на визитку Гвидо. «Позвони, если я тебе понадоблюсь!»