Данил Гурьянов - Чужое место

Благодаря ей Сережа закрепился в столице, играл неплохие роли, но звезду из него Анна не делала, даже всячески этому мешала — боялась, что уйдет. Сережа женился, стал хитрее, понял, что от Безбабновой теперь больше проблем, чем проку. Тогда Анна пообещала подарить ему свою вторую квартиру — в обмен на его преданность. Отношения возобновились, но радости приносили мало.

Между тем, примадонна не говорила своему протеже, что квартира оформлена на дочь, а та сдавала ее постояльцам. Она просто попросила Аллу вернуть ей право на недвижимость. Дочь удивилась, выяснила в чем дело и категорически отказала. Анне это показалось обидным и несправедливым. Она не привыкла сдаваться, уступать и поэтому, хоть и с трудом, но решилась на тяжбу.

Суд она проиграла, окончательно испортила отношения с дочерью и, естественно, с Сережей, который даже ушел из театра.

— Дуреха Нюрка! — выкрикнула Безбабнова, остановившись у своего фотопортрета. — Дур-реха!

Так ее дразнили по молодости в родной деревне — за манерность и непредсказуемость. Она не любила это вспоминать. Газетчики, не зная того, ударили в больное место.

Внутри у нее все кипело, на губах примостилась непонятная улыбка, она вдруг стала на цыпочки и побежала трусцой по квартире, на ходу щелкая пальцами перед лицом. Она бегала так по комнатам несколько минут, движения ее были изящны, ей чудилось, что она молода и стройна. Не фальшивил пеньюар, — шелк развевался красиво. Безбабнова стала щелкать пальцами поочередно, убыстряя темп, вскоре запыхалась, но остановилась лишь когда приняла решение: схватила телефонную трубку, сдувая со лба намокшие волосы, отыскала в газете номер редакции и набрала его. Тяжело дыша, она стояла у окна, слушала длинные гудки и смотрела на улицу — поток транспорта на широкой трассе был как вечность, а чужие радостные лица на рекламных щитах казались в эту пасмурную погоду хорошей миной при плохой игре.

Бодрый девичий голосок ворвался в ее сознание приветствием.

— Вас беспокоит одна из читательниц, — холодно заговорила актриса. — Кто брал интервью по поводу Безбабновой?

— Я не могу сказать… Надо уточнить… А, простите, вам для чего?

— Да просто хочется знать фамилию человека. Что, нельзя?

— Ну… вы перезвоните мне по этому номеру позже, я выясню…

— Знаете, я не буду перезванивать, но вы все-таки уточните, пожалуйста, кто это написал, и скажите ему, что он идиот. Спасибо!

Она бросила трубку, но тут же опять сняла ее и решительно набрала другой номер. Снова раздались длинные гудки. Но на этот раз совершенно иные. Это был выход на линию того, кто всегда оставался для нее особенным… Сейчас в его квартире звонит телефон. Скоро он подойдет и ответит. Волнение вытеснило из нее весь мир, оставив только ожидание…

— Алло, — интеллигентно прозвучал в трубке уже немолодой голос Геннадия.

Он был единственным мужем Безбабновой. Они развелись больше тридцати лет назад. Коренной москвич, голубая кровь, Геннадий познакомился с Анной в студенческие годы. У него уже была девушка, бывшая ученица матери — Изольда. Но он не любил ее и потому часто скучал с ней. С Анной он много смеялся, а главное, чувствовал в ней ТАЙНУ. Тайну не женскую, а вселенскую, не заметную всем другим и предназначенную ему одному… Счастливые, они поженились. Гена привел супругу домой, где жил с матерью и бабкой. С ними у Анны тайны не возникло — только взаимное презрение, которое обе стороны берегли, как козыри. Однажды свекровь пришла из поликлиники и сообщила, что, по мнению доктора, аллергия, которая последнее время ее мучила, — на Анну. Та была беременная, находилась в творческом простое, привыкла чувствовать себя обиженной и незащищенной, поэтому на этот раз впервые закричала на Голландцеву: «Я что — собака, чувырла ты болотная!?» С этого момента в доме началась неприкрытая война. Она с разной интенсивностью продолжалась десять лет, за это время бабку и мать парализовало, но они не сдавались, пока не умерли. Супруги нуждались в передышке, но погорячились и развелись.

Решили, что Алла будет жить с отцом, так как ее мать постоянно уезжала либо на гастроли, либо в киноэкспедиции. Гена снова женился — на Изольде. Она к этому времени тоже успела родить дочь и расстаться с мужем.

Алла сдружилась с Изольдой и не раз слышала от матери упреки за это. Та не могла забыть, как все эти годы с периодичной активностью Изольда расстраивала ее брак с Геной.

Несколько лет назад Безбабнова узнала, что под старость Изольда бросила Гену ради другого мужчины. Получалось, что она либо за всю жизнь так его и не простила, либо убедилась, что он не ее половина. А скорее всего, было и то, и другое.