Поначалу ему очень нравилась Лена. До их учебного заведения она успела поучиться в физкультурном институте. Фигура у нее была сумасшедшая, но пока он ходил с ней за ручку в кино и на прогулки в парк, на ее жизненном пути повстречался второкурсник Витя на «мерседесе», и Славик не смог отстоять свои и без того слабые позиции. Самая красивая девушка на курсе, азербайджанка Лола, и вовсе была недостижимой мечтой. Она любила ходить в кожаном берете с красной звездочкой. Высокая, длинноволосая, стройная Лола приковывала к себе мужские взгляды, но рядом с ней обычно располагался отряд соплеменников, свято берегущих ее девичью честь. А жаль…
Азербайджанской дороги длинней
Зулейкины черные косы,
А под рубашкой у ней
Два абрикоса.
И вся она — ва!
Как халва!
Много в ней всякого такого…
Только любит она не меня — ва!
Другого…
Девушка волшебной красоты Катя крепостью оказалась неприступной. Как к ней подступиться, Слава вовсе не представлял. Однажды группой они отправились на экскурсию. Возвращались на метро, было тесно, и Катя попросила разрешения держаться не за поручень, а за его руку. Остолбеневший Слава был в смятении, а его рука горела все эти шесть станций.
Через день толпой собрались в общежитии на очередной вечеринке. Катя тоже заехала в гости, их стулья оказались рядом, и выпивший Славик запустил ладонь ей под свитер. Он долго гладил ей спинку, но когда на следующий день пригласил в кино, она сослалась на занятость, а месяца через три и вовсе вышла замуж.
Те девушки, которым, в свою очередь, нравился он, его не волновали. Особенно усердствовала некая Света. Казалось, она поставила себе целью затащить Славика в постель. Обладай она должным опытом, наверное, во время очередной попойки схватила бы под столом его за ногу — и все, но откуда ему было взяться, опыту? Поэтому Света только вздыхала, во время совместных посиделок сверлила его взглядом, аплодировала выступлениям на семинарах, угощала пирогами собственного изготовления и жаловалась соседкам на неразделенную любовь.
Однажды Славик по неосторожности переспал с третьекурсницей, которую подруги подвергли за это обструкции — как, тебе своих мало? — но та повадилась по поводу и без повода его навещать. Жил Слава в комнате с соседями, законы у них были «морскими» — кто в комнате первый с девушкой закрылся, того эта комната на ближайший вечер. Но совесть тоже надо было иметь. Как-то третьекурсница зашла «поболтать», села на кровать, на которой Славик читал книжку, и будто невзначай, не прерывая разговора, расстегнула ему ширинку и запустила руку «куда хотелось». Он принялся ерзать, пытаясь высвободиться. В этот момент в комнату заглянула Света. Увидев соперницу, она вытаращила глаза и задышала так часто, словно ей не хватало воздуха. Через несколько секунд Светлана овладела собой и не своим голосом попросила «сахарку». Закрывшись книжкой, он пробормотал, что сахар отсутствует, Света, изо всех сил хлопнув дверью о кривой косяк, исчезла. Последнюю попытку она предприняла на своем дне рождения. Светлана отправилась провожать напившегося Славика в его комнату и, раздев, быстро легла рядом, но он позорно заснул. Обида оказалась смертельной, Светка оставила его в покое.
Остальные девушки, попадающие в круг его внимания, были явно неадекватны. Обладательница неземной груди Оля Стрельникова на мальчиков не смотрела вовсе, все свое время посвящая учебе. Ирина Губанова, полностью оправдывавшая свою фамилию, с «лохами» не общалась, а красавице Тоне нравились все подряд, она не отказывала даже самому завалящему «ботанику», поэтому на роль постоянной подруги не подходила.
Слава стал поглядывать на девушек с других факультетов. Особенно ему нравилась одна прелестница, носившая высокие каблучки, но каждый раз, когда оказывался рядом, он впадал в невероятный ступор. Славик дрожал, бледнел и не мог вымолвить ни слова. Когда же, наконец, решился объясниться, то встретил ее в столовой, в очереди за холодными лопнувшими сосисками и заветренным капустным салатом, обнимающуюся с невероятным уродом — у парня были квадратная голова, квадратный нос на квадратном лице и квадратное тело — казалось, толкни его, только посильнее, и он покатится как кубик.
Зарождающееся чувство умерло, не родившись.
Славе приглянулась еще одна девчонка. У него был земляк, крутивший любовь с некой Настей. У Насти имелась подруга — не разлей вода — Анжела. У Анжелы был дружок Саша. Так вот, Анжела была очень даже симпатичная. Не бог весть какая красавица, но уж точно не страшная, а главное, так сильно переживала за своих друзей, так старалась им всем помочь, что справедливо заслужила прозвище Гринпис. С Сашей у них была вроде бы любовь, но тот вступил в секту евангелистов, и у него поехала крыша. Настя с негодованием рассказывала Славе, как Шурик пару раз поднимал на Анжелку руку и как та безуспешно пытается его вытащить из «болота». В этом, конечно, содержался скрытый намек — давай, мол, спасать саму Анжелу, подружись с ней, и у нас будет своя отличная компания. Слава намек понял.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу