Ольга Аль Каттан - Сто лет полуночества

— Высоко летают, значит, дождя не видать, — заговаривает полнотелая женщина с ведром помидоров, не успевшая на трамвай.

— Это какую уж неделю без дождя? — подхватывает стоящий рядом мужчина. — А помидоры почем брали?.. И завязывается беседа, в которую вскоре включается вся остановка.

Такая способность — с легкостью из ничего затеять разговор — одна из главных особенностей кубанцев. Они с удовольствием обсудят поведение молодежи, поспорят о политике, расскажут, в какие лунные дни необходимо сеять редиску, поделятся рецептом засолки огурцов и опытом лечения радикулита. А в конце разговора может оказаться, что абсолютно незнакомые собеседники — чуть ли не родня друг другу (хоть и десятая вода на киселе). Приезжим не просто ответят на вопрос или укажут дорогу, а проводят до искомого места, да еще и порасспросят: что и как, почем в других краях хлеб, и бывают ли неполадки с погодой… Нет, это не любопытство, не попытка влезть в чужую жизнь. Просто здесь такие люди, они распахивают Двери своей души, приглашая в гости, они по–детски уверены, что и другие также гостеприимны и радушны.

Если сесть на электричку сообщением "Краснодар — Староминская" и три часа ехать среди бескрайних полей и мелколесья, прикупить в дороге копченого леща и вина домашнего на розлив, то под мерный стук колес вы непременно погрузитесь в особую атмосферу края. Слушая в пол–уха бесконечный, как библейское повествование, рассказ попутчицы, в закопченном окне электрички вы вдруг увидите не просто мелькание однотипных домиков и станций, вы почувствуете, ощутите всю ту прелесть бесконечного духа свободы и простора, который присутствует здесь, насыщает воздух этого края.

Колорит кубанских станиц (не деревень!), с красивыми домиками–хатами, с цветущими садами, обязательным огородом, остался еще с прежних стародавних времен. Иногда кажется, что ничего не изменилось в укладе жителей с тех пор, как появились первые курени на реке Кубань.

Это край зажиточных, рачительных хозяев. Кубанцы эмоциональны, как итальянцы, могут даже подраться в транспорте из‑за какой‑нибудь ерунды. Они щедры и открыты. Когда в дом приезжает гость, хозяева достают из погреба самые лучшие вина, всевозможные "закрутки", копченья, соленья. С огорода приносят свежайшие овощи, зелень, фрукты. Пекутся пироги и пышки, и обязательно во главе стола — миска с варениками и борщ. Главная задача хозяйки — накормить как можно лучше своих гостей, желательно, чтобы они поправились на килограмма два–три. Так принято. Стол должен шататься под тяжестью яств, а гости должны ощущать приятное отяжеление в желудках. Кто не знает "гульбища" кубанской свадьбы, которая по всем традициям длится три дня в городе и неделю в станице. Любить — так любить! Гулять — так гулять! И вот уже полна людей улица Красная. Нарядные горожане мерно вышагивают около десяти километров по самой главной и красивой улице Краснодара. Людской поток тянется от парка имени Горького до шикарного кинотеатра "Аврора". Шумит и смеется город. Многоголосье, многоязычье, мириады глаз — восторженных, наслаждающихся каждым лучом южного солнца. В прошлом остались те времена, когда горожане знали друг друга в лицо, а по нарядам двух–трех модниц Краснодара женщины шили себе платья и костюмы. Нет больше Летнего театра в Горпарке — деревянного, резного, куда приезжал петь сам Ф. И. Шаляпин. Не осталось свидетелей приезда в город Бальмонта и Маяковского. Последнего так удивило многочисленное "собаконаселение" города, что он окрестил Краснодар "собачкиной столицей". Пошутил поэт, а горожане обиделись…

С 90–х годов XX в. в крае стало возрождаться казачество. И никого теперь не удивляют военные парады молодцеватых казаков.

"Любо!" — гром голосов растворяется в поднебесье. "Любо!" — как и сто лет назад, в знак одобрения взлетают вверх шашки. Прячут улыбку в окладистые бороды старейшие казаки, блестят их глаза то ли от солнца, то ли от гордости. Сверкают на кителях царские кресты и медали. А может, есть среди них очевидцы приезда в Екатеринодар Николая Второго в 1914 году. В ознаменование этого визита улица Красная была переименована в Николаевский проспект. В 1917 году снова "появляется" улица Красная, казаки спрятали свою царскую форму и кресты в сундук, а некоторые прикрепили звездочку на кокарду фуражки. Екатеринодар стал Краснодаром. Обливалась кровью Кубань, как и вся Россия. В 30–е годы в самый зажиточный, богатый край пришел голод. Старожилы рассказывают о жутких случаях людоедства в некоторых станицах…