Гай Давенпорт - Пятьдесят семь видов Фудзиямы

Мы отмечаем уродливость греческих надписей эллинистического и римского образца по сравнению с архаическими. Повсюду валяются небольшие мраморные колонны, похожие на надгробия. Башня Ветров с ее причудливыми фигурами, барочными по виду - несколько колонн остались стоять, отмечая поворот улицы. Такие развалины наиболее широко распространены, особенно в театрах и в Элевсисе: разобранные римские руины нагромождены на греческие. Траншея раскопок возле церкви с крупной урной, выкопанной лишь наполовину, под оливковым деревом. Новые кучи мрамора, на вид весьма хаотичные, словно археологи сюда и не ступали: никаких попыток упорядочить, классифицировать, выправить. Мало признаков уличных уровней, только вокруг стоящих колонн, которые представляют собой цельные столбы мрамора, а не секции, составленные вместе. Греческие улитки. Мы сфотографировали спираль улитки в твоей руке на фоне куска мраморного орнамента. Что за мотив. Узор на улитках гораздо сильнее напоминает геометрические и цикладические амфоры. Улиток ловят на солнцепеке, когда они взбираются по колонне, и готовят тут же, прямо в панцирях, прилипающих к камню. Их спиральный орнамент - каштаново-коричневая полоска, отделенная от угольно-черной тоненькой белой линией.

До Фукуи было всего лишь три мили. Дорога, тем не менее, была темна, поскольку вышел я туда после ужина. Там жил поэт Тосай, с которым я водил знакомство в Эдо десять лет назад. Едва прибыв на место, я спросил о нем. Горожанин показал мне путь, и едва обнаружил я дом, очаровательно неухоженный, окруженный обильным плетением лиан бутылочной тыквы, луноцветами, вымахавшими по колено петушиными гребешками и гусиными лапками, не подпускающими к парадной двери, как понял, что это может быть только дом Тосай и никого больше. Я постучал. Ответила женщина, сказав, что Тосай - где-то в городе. Я был счастлив от того, что он взял себе жену, о чем ликующе и сказал ему, когда позднее вытащил его из винной лавки. Я остановился у него на три дня. А когда отправился в путь, объясняя, что хочу посмотреть полнолуние над Цугура, он решил пойти со мною, подоткнув свое домашнее кимоно, - вот и все его дорожные сборы. Пик Сиранэ уступил пику Хина.

На мосту Асамудзу мы видели, как цветет тростник Тамаэ. Когда надо мною пролетали первые перелетные гуси, четырнадцатого вступил я в Цуруга. Луна должна была стать полной на следующую ночь. Мы отправились в кейское святилище Миёдзин, где почитают душу Императора Тюаи, принеся с собой, как того требует традиция, по горсти белого песка во двор.

Большинство из них - растения, обильно представленные практически во всех недавних отложениях: Taxodium Europaeum, например, обнаруживается везде: от Среднего Бэгшота в Борнмуте до плиоцена Меримьё; Ficus liliaefolia, Laurus primigenia и Cinnamomum lanceolatum изобилуют почти во всех олигоценовых и миоценовых горизонтах Европы. Quercus chlorophylla встречается как в миссиссиппском третичном периоде, так и в Скопау в Саксонской Тюрингии, а также изобилует в миоцене; Ficus tiliaelefolia встречается в формации Зеленой Реки во Флориссанте, Колорадо. Два вида лещины, а также нежный папоротник из отложений Форт-Юнион, которые расцениваются д-ром Ньюберри как идентичные ныне живущим формам, должны быть обозначены соответственно, пока не обнаружат плоды или иные части, доказывающие обратное. Формы дерева гингко встречаются не только в горизонтах Форт-Юнион, но и в нижних горизонтах Ларэми в Пойнт-оф-Рокс, Территория Вайоминг, и отличаются незначительно, если не считать размера листа живущих ныне видов. Несколько форм Ларэми также встречаются в меловых слоях.

Традицию эту - чтобы к полнолунию вся площадка перед алтарем была бы белой, словно иней, - ввел священник Югё. Чистая полная луна сияла на песок Югё-Епископа. Однако, в ночь на пятнадцатое пошел дождь. Если бы не капризная погода севера, я бы увидел полную луну осенью. Тем не менее, шестнадцатого прояснилось, и я отправился на пляж собирать раковины. Со мною пошел человек по имени Тэнья, а также его слуги с провизией. Мы наслаждались одиночеством долгих пляжей. Осень приходит к морю, и берег пустыннее, чем в Сума. Лепестки клевера, принесенные ветром к морю, барахтаются вместе с тонкими розовыми ракушками в волнах. Я попросил Тосай описать наш дневной поход и оставить записку в храме для других паломников. Когда я вернулся, меня встретил мой друг Роцу и отправился со мною вместе в провинцию Мино. В Огаки мы въехали верхом, и встретил нас там Сора. В доме Дзоко нас приветствовали Дзэнсэн, Кэйко и множество других друзей - так, словно я воскрес из мертвых. Шестого сентября я отправился к алтарю в Исэ, хотя по-прежнему ощущал усталость от путешествия на дальний север. Тугие раковины раскрываются осенью - так и я, не успев устроиться удобнее, слышу зов дороги. Друзья, прощайте!