Патрик Модиано - Горизонт

Как-то раз вернувшиеся ночью из гостей профессор с супругой показались Босмансу не такими недосягаемыми, как прежде. Входя в гостиную, они приветливо заговорили с ним и Маргарет.

— Наверное, вы устали? — осведомился профессор Ферн с неизменной ласковостью.

Босмансу почудилось, будто и его жена смотрит на них благожелательнее.

— Нет, что вы… Ничуть, — отозвалась Маргарет с широкой улыбкой.

Профессор обернулся к Босмансу:

— Вы, вероятно, учитесь?

Босманс ответил не сразу, он замер, онемев от робости. Боялся, что скажет не то и мгновенно сам устыдится своих слов.

— Нет, я работаю в одном издательстве.

— Неужели? В каком же?

И Босманс почувствовал, что профессор с женой проявили заботу о них лишь из вежливости. Остановились побеседовать с ним и Маргарет просто по пути в свою комнату.

— В издательстве «Песочные часы».

— Не знаю такого издательства, — отрезала мэтр Ферн — Босманс и раньше замечал, что она резковата.

— На самом деле не в издательстве даже, а в книжном магазине…

И сразу понял, что подробности ни к чему. Профессор с супругой мгновенно утратили к нему интерес. Именно такие мелочи они считали несущественными. Наверное, следовало сообщить им нечто более определенное. Маргарет в этом на него похожа: никак не подберет нужных слов, не поговорит с ними доверительно; только молча улыбается или изредка отвечает на вопросы о детях.

— И какого рода сочинения продаются у вас в магазине? — благовоспитанно поинтересовалась жена профессора.

— Ну… В основном книги по оккультизму и алхимии.

— Мы не слишком сведущи в этой области, — заметила жена профессора, поджав губы.

Босманс вдруг осмелел:

— Полагаю, на юридическом факультете вам было просто некогда увлечься оккультизмом…

Он неуверенно указал на фотографию между окон, на них, юных студентов в адвокатских мантиях.

— У нас другая сфера увлечений, — веско произнесла жена профессора, и Босманс пожалел о своей бестактности.

Повисло неловкое молчание. Маргарет, в свою очередь, попыталась заговорить с ними по-человечески:

— У Андре скоро день рождения… Я подумала, нельзя ли подарить ему щенка…

Она предложила это с детской непосредственностью. Но профессор с супругой были ошеломлены, будто услышали непристойность.

— В нашем доме никогда не держали собак, — изрек профессор Ферн.

Маргарет опустила глаза, Босманс заметил, что она смешалась и покраснела. Ему хотелось защитить ее. Он только боялся, что не сумеет сдержать себя и впадет в ярость, — всех неизменно изумляли его приступы гнева, ведь обычно Босманс бывал так деликатен, хотя обладал внушительным ростом и богатырским сложением.

— Вы не любите собак?

Профессор с женой молча глядели на него, будто не поняли вопроса.

— Вообще-то, детям с собаками веселее, — смущенно пролепетала Маргарет.

— Не думаю, что Андре понравится, если какая-то собака станет отвлекать его от любимой математики, — безапелляционно заявила жена профессора.

Глядя на ее посуровевшее лицо, Босманс поразился, до чего же оно напоминало мужское: обрамленное темными короткими волосами, с мощной нижней челюстью и набрякшими веками. Рядом с ней профессор Ферн, наоборот, казался женственным и хрупким. Из-за светлых рыжеватых волос? Или из-за прозрачной бледности? Еще, по наблюдениям Босманса, мэтр Сюзанна Ферн улыбалась одними губами. Глаза оставались холодными.

— Забудем о недоразумении с собакой, — примирительно и ласково сказал профессор Ферн.

«Действительно, забудем», — согласился про себя Босманс. В аскетической обстановке, в чопорной семье, среди людей, из поколения в поколение посвящавших все силы правосудию и правоведению, чьи отпрыски всегда опережали по интеллектуальному развитию одноклассников года на два, в самом деле собаке не место. Но, заметив, что чета Ферн уходит из гостиной, как всегда оставляя их с Маргарет одних, он решил предпринять последнюю отчаянную попытку.

— Я хотел бы попросить у вас совета. Для храбрости он снова бросил взгляд на фотографию, на юношу и девушку в черных мантиях.

Вряд ли Ферны его услышали. Он говорил слишком тихо… Босманс поспешно прибавил:

— Но задерживать вас не стану… Если можно, как-нибудь в другой раз…

— Как вам угодно, — отозвался профессор Ферн, — я всецело в вашем распоряжении.

Выходя из гостиной, они с женой улыбнулись им на прощание с одинаковой безупречностью.