Геннадий Карпов - Жизнь и необычайные приключения менеджера Володи Бойновича, или Америка 2043

Апостол глянул на меня мельком, и спросил кубинцев на испано-английском языке: чем они торгуют, почём такое-то дерьмо, а почём – такое-то. Кубинцы положили перед ним прайс, в котором под первым номером значился: "Героин колумбийский. Чистота 90%. Обмен на серебро по весу 1:1."

Пока Смит корпел над текстом, Карлос достал из кармана и положил перед ним два маленьких заполненных шприца в вакуумной упаковке.

– Пробники! – пояснил он.

Негр открыл ящик стола, смахнул туда прайс и шприцы, и спросил:

– Что в вашей компании делает русский? Мне сказали, что ты русский!

Я подумал, что этого парня надо как-то приятно удивить. Ведь всё, что он видел в жизни – это война и наркотики, и вряд ли он успеет увидеть что-то ещё. Поэтому ответ выскочил из меня как-то сам собой:

– Многоуважаемый сэр! Я действительно имел честь родиться в России, а теперь волею судеб путешествую по этому суровому краю. Я поражён, с каким мужеством вы боретесь за свою независимость, о чём обязательно сообщу в своём рапорте руководству страны. Цель моего вояжа двояка. Во-первых, я хотел бы повидать несколько учёных русского происхождения, проживавших в пригороде Атланты. Они не выходят на связь, и моё руководство предположило, что их схватило ФБР, поскольку они, мягко говоря, не совсем лояльны Вашингтону. В этом деле я очень рассчитываю на помощь с вашей стороны. Во-вторых, мне поручено узнать, не имеется ли у вас нужда в оружии и боеприпасах. Россия рассмотрит все возможные варианты помощи чёрным братьям.

На лице у Смита появилось что-то, напоминающее мысль. Он откинулся на спинку кресла, и смотрел то на меня, то на кубинцев, то на левую стену, то на правую.

– У Чёрных Братьев сейчас командует апостол Джордан, – после минутной паузы медленно произнёс он, – Наша структура называется – Чёрные Ножи. Но я тебя понял. И вот мой ответ: через два дня я еду в Атланту в литературный клуб. (Я подумал, что плохо понимаю его сленг, но, увидев выпученные глаза кубинцев, понял, что не ослышался.) Там будет драться мой парень против парня апостола Тайсона. Чей человек победит, та бригада будет главной в Алабаме.

– Прости, Смит, можно вопрос? – поднял руку из-за парты Педро. – Я не спрашиваю тебя, где апостол Вудс. Но – почему литературный клуб? И почему в Атланте решается судьба бригады из Алабамы? Ведь Атланта – это штат Джорджия! Парни из Джорджии, в таком случае, должны драться где-нибудь в Цинцинатти?

– Джорджии больше нет! Я отменил Джорджию! Во-первых, оказалось, что Джорджия – это название какой-то маленькой вшивой страны на каком-то сраном Кавказе, где правят какие-то джорджинцы. Это полное дерьмо! Во-вторых, зачем нам Джорджия, если есть Алабама? Я захвачу Джорджию до Атланты, захвачу Миссисипи и Тенесси, и всё это будет называться Независимое Нахрен Государство Алабама! ННГА! Никаких долбаных штатов! Потом я присоединю Луизиану и Арканзас. А столицу перенесу в Пенсаколу! Море, пляж, пальмы, женщины. Много голых чёрных женщин! Никто ни хрена не делает. Все только плавают и трахаются, загорают и трахаются, спят – и снова трахаются! Это будет новое государство, а я – её первый президент. Я куплю себе яхту, и буду руководить страной из каюты. Там будет огромная чёрная кровать и огромный чёрный телевизор! Я буду нюхать только чистый кокс! Поэтому передай белым в Москве: если они не хотят проблем, то пусть дружат с апостолом Смитом! Вот моя визитка. Кто ваш президент? Стариков? Пусть наберёт меня при случае! Только не ночью и не когда я трахаюсь. (На визитке был указан номер мобильного, часы сна апостола Смита и двух дневных перерывов на секс.) От вас нам нужны танки. Много хороших непрошибаемых русских танков, которыми можно командовать, сидя дома у телевизора. У вас есть такие, мне рассказывали! А про литературный клуб – это единственный зал, который там остался целым. Когда я стану президентом, я построю огромный зал для бокса! После поединка, где обязательно победит мой парень, мы простучим про твоих белых. Если они остались на нашей территории, то давно мертвы нахрен. Если на белой – тогда мы проводим тебя прямо на ту сторону, но дальше ничем помочь не сможем. Скажи мне их фамилии и телефоны. Или – что ты там про них знаешь. Завтра я созвонюсь с тамошними пацанами и поспрашиваю. Вы, двое! Вечером зайдите ко мне обтесать ваш долбаный прайс. Я в нём ни черта не понял! Свободны! Ах, да! С вас сто тысяч баксов!

Если бы не знание испанского, я бы понял процентов семьдесят из сказанного, не больше. А так – почти всё!