Артур Голден - Мемуары гейши

— Во вторник. Мы убежим поздно ночью во вторник, через пять дней. Сейчас я должна идти наверх. Ко мне пришел мужчина.

— Но подожди, Сацу. Где мы встретимся? В какое время?

— Не знаю... В час-два ночи. Но я не знаю где.

Я предложила встретиться около Театра Минамиза.

— Но там нас смогут заметить и легко найти, — сказала Сацу.

Мы договорились встретиться напротив театра, на другом берегу реки.

— Я должна идти.

— Но, Сацу... если я не смогу выйти? Или если мы не встретимся?

— Постарайся прийти, Чио! У меня только один шанс. Я так долго ждала. А сейчас уходи, пока не вернулась хозяйка. Если она застанет тебя здесь, я никогда не смогу убежать. Мне так много хотелось рассказать ей, но она вывела меня в вестибюль и закрыла за мной дверь. Старуха, не дав мне посмотреть, как Сацу поднимается по лестнице наверх, схватила меня за рукав и вытолкнула в темноту.

Я буквально бежала из Миягава-чо и с облегчением увидела — в окейе так же спокойно, как и до моего ухода. Я вползла внутрь и села на колени, вытирая со лба и шеи пот и переводя дыхание. Когда я уже решила, что мое исчезновение осталось незамеченным, я похолодела, заметив чуть приоткрытую дверь в комнату прислуги. Обычно никто ее так не оставлял, разве в особенно жаркие дни. Услышав какие-то звуки за ней, я понадеялась, что это крыса. В противном случае это могла быть только Хацумомо с ее другом. Я сильно пожалела о походе в Миягава-чо. Мне так захотелось сильно только одного желания, повернуть время вспять. Я проползла в грязный коридор, дрожа от страха, и, оказавшись у двери в комнату прислуги, заглянула в щелку. Было очень плохо видно. Но мне показалось, я увидела крысу, с ходившей ходуном головой, как будто она что-то жевала. К своему ужасу, я даже слышала хлюпающие звуки, издаваемые ею при жевании. Казалось, она стоит на чем-то верхом, я не поняла на чем. По сторонам от нее лежали два свертка, скорее всего рулоны ткани. Должно быть, Йоко оставила что-то съедобное в комнате. Я уже хотела закрыть дверь, боясь, что крыса выбежит в коридор, как услышала женский стон. Потом из того места, где сидела крыса, появилась голова Хацумомо и уставилась прямо на меня. Я отскочила от двери. То, что я приняла за рулоны ткани, оказалось ногами Хацумомо, а за крысу — бледной рукой ее друга, торчащей из рукава.

— Что случилось? — услышала я голос ее любовника. — Здесь кто-то есть?

— Все нормально, — прошептала Хацумомо.

— Здесь кто-то есть.

— Да нет здесь никого, — сказала она. — Мне тоже послышались какие-то звуки, но там никого нет.

У меня не было сомнений: Хацумомо видела меня. Но она явно не хотела, чтобы ее друг узнал об этом. Я поползла обратно в холл, чувствуя себя так, словно меня переехал троллейбус. Какое-то время из комнаты прислуги доносились стоны и шум, затем они прекратились. Когда Хацумомо и ее друг вышли в коридор, он в упор посмотрел на меня.

— Этой девочки в холле не было, когда мы вошли, — произнес он.

— Не обращай на нее внимания. Она сегодня ушла из окейи, хотя не имела на это права. Я разберусь с ней позже.

— Кто-то следил за нами. Почему ты меня обманываешь?

— Койчи-сан, — сказала она, — вы сегодня в очень плохом настроении!

— Ты даже не удивилась, увидев ее. Ты знала, что она была здесь все это время.

Друг Хацумомо пристально посмотрел на меня. Я опустила глаза и покраснела. Хацумомо помогала ему обуться. Она заговорила с ним так, как никогда ни с кем не разговаривала, умоляющим, почти плачущим голосом.

— Койчи-сан, пожалуйста, — сказала она, — успокойтесь. Не знаю, что с вами случилось этой ночью. Приходите завтра опять...

— Я не хочу тебя завтра видеть.

— Я ненавижу, когда вы заставляете меня так долго ждать, и готова встретиться с вами в любом месте, где скажете, хоть на дне реки.

— Я нигде не хочу с тобой встречаться. Моя жена постоянно следит за мной.

— Тогда приходите сюда. У нас есть комната прислуги...

— Хорошо, если тебе нравится, когда за тобой следят... Хацумомо, я пошел. Я хочу домой.

— Пожалуйста, не сердитесь на меня, Койчи-сан. Обещайте мне, что вы придете, пусть даже не завтра.

— Однажды я не приду, — сказал он. — Я тебе это уже говорил.

Я услышала, как открылась и вновь закрылась наружная дверь. Спустя какое-то время Хацумомо вернулась в коридор и долго стояла, глядя в одну точку. Наконец она повернулась ко мне, смахивая слезы с глаз.

— Итак, маленькая Чио, — сказала она. — Ты ведь ходила навестить свою старшую сестру?