Роман Солнцев: Золотое дно. Книга 1

И вновь в дощатом домике штаба погас свет.

— Что такое?.. — взревел Туровский и наощупь набрал номер электриков. — Михаила Ивановича не нашли?.. — Послышались короткие гудки. — С минуты на минуту может река покатиться по плотине, и что же будет, если окажемся без энергии? — Валерий бросил трубку, достал спички и дрожащими руками зажег свечу.

Минуту сидел, бессмысленно глядя на бледное пламя свечи. Он понимал, что люди сейчас восстанавливают линию. Но каждая поломка, каждая неудача в последние дни доводит его до истерики. «Что за люди?! Разве можно с такими государственное дело делать?.. Опять скажут: взрывники виноваты».

Открылась дверь — на фоне тусклокрасного неба сверкнул белый луч фонарика. В штаб вошел хмурый Васильев в черном шелестящем кожаном пальто.

— Видите?! — завопил Туровский, вскакивая. — Сколько раз я говорил, дядю Мишу гнать пора в шею! Пьяница!..

Альберт Алексеевич подсел к столу, положил горящий длинный фонарик и уставился на мечущееся пламя, на кривой огарок, с верхушки которого на бумаги капали прозрачные слезы и тут же становились белесыми.

— Уволим, — пробормотал Васильев. — Всех уволим. И себя, и других.

Вдали стреляли из ракетницы. Красные и зеленые точки взлетали, круто изгибая на ветру траекторию…

— Куда смотришь? Посмотри сюда, — тихо сказал Васильев. — Свеча.

— Да приходится зажигать, — раздраженно отозвался Валерий.

— При такой свече Пушкин стихи сочинял… Ломоносов думал. А как просто придумана… Капает.

«Капай, капай, — продолжал Васильев про себя. — Гнись, мягкая, теплая, как плечо женщины. А сгоришь — через полчаса-час останется лишь черный липкий кружок с легшим набок фитильком, этот фитилек потом только ножиком и поднимешь…»

— Что вы? — недопонял, услышав его невнятное бормотание, Туровский.

— Да вот, говорю, строим мы тут… и свеча горит. Светила она много кому. Теперь нам с тобой. Тебе не страшно?

— Ветер усилился, — напомнил озабоченно Валерий. — Надо бы остановить монтажников. Правда, они стоят сейчас. Но как свет дадут…

— Я уже сказал Алехину. — Васильев окружил ладонями пламя свечи и смотрел со стороны на просвечивающий сквозь руку огонь. — Понимаешь, какая цепочка веков? Равнозначны ли звенья?

«Устал Альберт Алексеевич, — тем временем думал Валерий. — И все-таки молодец — в последние недели взял власть в руки. И какие дельные мысли выдал. Экономия во времени и деньгах — миллионов на пятнадцать. Он про что-то спросил?»

— Не понял, какие звенья. В бригадах? Ночные, конечно, больше устают.

Хлопнула дверь — ворвался шум ветра, вбежал Хрустов.

— Здрасьте! Скоро?

Васильев, не вставая, подал парню руку и снова уставился на свечу. Хрустов шмыгнул носом и опустился рядом. Пахло теплым стеарином и несло холодом ледового пространства из-за трясущейся двери.

— Свечу жалко, Хрустов, — пробормотал Васильев, засовывая руки в карманы кожаного пальто и ежась. — Странно, правда: штаб стройки мощной ГЭС — и свеча трепещет?

Хрустов провел ладонью по бородке и открыл рот.

— Погоди-погоди, Хрустов, я знаю — ты можешь три часа без передышки. Сейчас я скажу. — Васильев повернулся к Туровскому, тень от носа закрыла левую половину лица. — Слушай, начальник. Вот живем мы… строим… по десять-двадцать лет одну плотину. А стоит ли эта бал-шая… — Он насмешливо заговорил с восточным акцентом, — балшая куча бетона… и пускай звезда Героя за ней… одной твоей маленькой жизни? Которая никогда больше не повторится в будущие века… я тебя в этом уверяю!

Валерий молчал, ожидая привычного подвоха от саркастического умного руководителя. «Проверяет? Конечно, стоит, — ожесточенно подумал он. — Видно, так на него смерть Ивкина подействовала».

— А не взорвут сию плотину через полсотни лет? — продолжал негромко Васильев. — Не начнут залитую тайгу осушать? Выбирать на удобрение мертвую сорожку, которая лежит пластом в сорок метров глубиной перед Светоградской, например, ГЭС?

— Что вы такое говорите?.. — Туровский даже хмыкнул. — А ноль тридцать две тысячных копейки?

— Смотря как считать. Кроме кубов воды — считайте и кубы крови… и мегаватты нервов… Понимаю, резкие пики потребления энергии… — бормотал как бы про себя Васильев, вспомнив как ехал в машине с Ивкиным и говорил с ним об этом же. — Понимаю, необходимо срочно поднимать Сибирь… да, да, да. Но через полсотни лет? Это ведь недолго. Ящика два свечек. Можешь подсчитать, сколько нужно свечек зажигать одну от другой — чтобы пятьдесят лет… Ты умный, легко сосчитаешь. У тебя расчет точный.