Роберт Стоун - Псы войны

Антейл оперся спиной о скалу и бросил долгий взгляд на дом.

— Я весь день ходил вдоль проводов. Они то вверх идут, то резко вниз. — Он сел рядом с ними на короткую траву и достал из кармана куртки еще одну топографическую карту. — Судя по этой карте, тут две тропы. Но на деле ни одной из них не существует. Те тропы, которые я нашел, на карте не отмечены и никуда не ведут.

— Значит, — сказал Смитти, — они не такие дураки.

— Ничего не понимаю, — сказал Данскин. — Я думал, ты все здесь разнюхал. Есть у тебя какая-нибудь информация? Разве на этих людей не заведено досье?

— Слушай, — ответил Антейл, — любой здешний деревенщина-полицейский знает дорогу туда. Все те сборщики тоже. Конечно, досье имеется. — Он отложил каргу. — Мы должны быть осмотрительны. Мы не можем действовать официально, не позаботившись кое о чем. Я думал, небольшая импровизация нам не помешает.

Терпеливо слушавший Смитти перевел взгляд с Данскина на Антейла:

— А может, все это туфта. Может, лучше просто бросить это дело.

Все повернули головы к Конверсу.

— Нет, — сказал Антейл.

— Уже темнеет. Пока мы тут мумукаемся, ищем тропу, они спустятся и порешат всех нас.

— Я вас прикрою, — утешил его Антейл.

— Да ну? — Смитти чуть ли не с презрением взглянул на Антейла. — Просто из кожи вон лезешь, а?

Антейл с каменным лицом посмотрел на него:

— Если они не смогут добраться до машины, то не смогут и выбраться. Анхель перекрыл дорогу, мимо него и мышь не проскочит. Покинуть дом незаметно они не могут. Если попытаются уйти пешком, мы их нагоним.

Данскин молча грыз ноготь.

— Займите такую позицию, чтобы дом был на дистанции прямого выстрела. Поговорите с ними. Скажите, что уроете этого нашего мудилу.

— Ну что ты, приятель, — сказал Данскин, — да им плевать на это. Они нас засмеют.

— Скажите, что дочка у вас.

— Они прекрасно знают, что нет у нас никакой дочки.

— Ничего, попробуйте, от вас не убудет. — Он в ярости повернулся к Конверсу. — Ты поговори, мудила. Используй свое влияние на жену.

Смитти засмеялся.

— Клянусь, — пообещал Конверсу Антейл, — пристрелю тебя, если не уговоришь их.

— Думаю, он это понимает, — сказал Данскин.

Они смотрели, как Антейл быстро вскарабкался наверх и исчез в лесу, напоследок оглянувшись на них через плечо. Темные глаза Данскина сверкали от гнева.

— Боится поворачиваться к нам спиной, заметили? Совесть у него нечиста.

— Он бесится, — заметил Конверс. — Совсем голову потерял.

— Он бесится, — сказал Смитти, — а яйца-то нам оторвут.

Данскин схватил Конверса за рукав и толкнул вперед.

— Давай наверх! — скомандовал он. — Проблемы будем решать по мере поступления.

Они снова были в лесу и какое-то время бродили среди деревьев, разыскивая, куда мог исчезнуть мексиканец. Через несколько минут они взобрались выше и двинулись по тропе, которая шла по опушке леса вдоль обрыва.

— Попытаемся здесь, — вскоре сказал Данскин. — А то уже темнеет.

Они, пригнувшись, полезли сквозь кусты; Данскин одной рукой держал Конверса, в другой у него был пистолет. Сзади следовал Смитти с винтовкой.

Прямо под ними был еще один уступ перед черной скалой, за которой можно было укрыться. Напротив, через ущелье, виднелся каменный дом, теперь им была хорошо видна верхушка колокольни и загон у ее стены, в котором стояла белая лошадь.

— А теперь сыграем в игру, — сказал Данскин, когда они устроились под прикрытием скалы. — Сыграем в «Леди или тигр». — По-прежнему держа Конверса, он сильнее сжал ему руку. — Как думаешь, Конверс, поможет она нам ради тебя?

— Не знаю, — ответил Конверс.

Смитти, который разглядывал в бинокль плоскую вершину противоположной горы, неожиданно засмеялся:

— Эй, я хочу подстрелить ту лошадь. — Он обернулся к Данскину и возбужденно попросил: — Можно?

Данскин снисходительно кхекнул.

— Ну что за идиот, — сказал он Конверсу. — Конечно можно, — повернулся он к Смитти. — Давай!

Один за другим прозвучало три выстрела, резких, оглушительных. После второго послышалось ржание, а после третьего — вопль, такой же громкий и внезапный, как выстрелы. Это на колокольне закричал Кейджелл.

Мардж вскочила на ноги.

Хикс ринулся к лестнице на колокольню, но Кейджелл уже спускался сам, спотыкаясь. Глаза у него были безумные, а лицо такое бледное, что Хикс было подумал, что его ранили. Оттеснив Хикса, Кейджелл устремился к двери. Мардж и Галиндес перехватили его.

Посмотрев в щель, Хикс увидел, что серая в яблоках лошадь лежит на боку и бьет землю передним копытом, как цирковая лошадь, танцующая под музыку. Зубы ее были оскалены, ноздри окровавлены, бок залит алой артериальной кровью.