Костас Варналис - Дневник Пенелопы

А теперь подумайте сами. Я найду женщин сколько захочу. Вам же другой Елены не найти. И позор падет не на меня — я стою слишком высоко! Он падет на ваши головы. И ради вас я требую отмщения. Кто чувствует, что в его жилах течет чистая кровь расы, кто чувствует, что его лицо жжет каленое железо оскорбления, кто слышит в груди своей голос богов — пусть берется за оружие и присоединяется к нам. Чтобы наказать чужеземного царя и отвоевать наше сокровище, Елену. Наказать и народ Трои, ибо он повинен в том, что у него такие цари, а он не восстает и не наказывает их сам».

Но ведь он обращался к мораитам! Они смотрели на него, прищурившись, и не прямо в глаза, а на лоб. И тогда Менелай стал выдвигать самые веские аргументы:

«Мы не только снимем с вас позор, но и обогатим вас. Известно ли вам, что за страна Троя? Это рай! Бескрайние поля и луга; реки с золотоносным песком; пещеры, полные драгоценностей; неисчислимые стада коров, коней, коз и овец. А женщины — красивые и толстые, целыми днями только купаются, вкушают шербет да натираются всякими благовониями. И с ума сходят по чужестранцам! Сами на шею вешаются!

Все это ваше, и сверх того — пятьдесят дворцов Приама, каждый богаче самого Олимпа!

Каждый из вас сделается султаном и будет иметь собственный дворец и собственный гарем. Кто захочет остаться там навсегда — пожалуйста! А кто захочет вернуться обратно в Элладу, сможет купить целое царство! Таким образом, все вы станете предками царей, а боги — вашими предками!

Так мы спасем эллинскую цивилизацию, которая подвергается опасности, и самих себя. Оставь мы их безнаказанными, наших женщин станут похищать все кому не лень.

Если бы троянцы и не оскорбили нас, все равно они не должны существовать. Они не эллины! Они говорят на нашем языке и поклоняются нашим богам, но ведь и их они у нас украли. Мы отнимем у них своих богов и отрежем им язык!

Итак, да здравствует война за Честь и честь войны — Добыча!»

— Все это мне знакомо. То же самое втолковывал итакийцам Одиссей.

— Была весна! Тысячи авантюристов, голодных и босых, собрались в Авлиде, а вместе с ними более ста царей, сверкавших среди них, как золотые лопаты, воткнутые рукоятями в кучи мусора и навоза. Сто тысяч душ и тысяча сто восемьдесят кораблей, говорится в Поэме. Зачеркни по нулю и получишь верное число. С крестом, вышитым на груди или на рукаве, двинулись в поход спасители бога — каждый за себя самого.

Подобно тому как внезапно разражается ураган, который тысячью разъяренных демонов обрушивается из черной бездны туч крупным градом, ревущими и сверкающими молниями перевертывает моря снизу доверху, и корабли бегут во весь опор, торопясь найти пристанище, но не успевают, а пересохшие реки низвергаются с горных склонов мутными потоками, несущими грязь, и в своем беге вырывают с корнем деревья, выворачивают камни, сносят дома, топят людей и животных, и никакой бог не в силах унять ярость стихий, так и армада героев Идеала, на какой бы остров Белого моря [8] Так называли Эгейское море, особенно в районе проливов (в противоположность Черному морю). она ни высаживалась, несла с собою ужас и разрушение. Как только бедные островитяне замечали издали приближение неистовых «братьев», они укрывались в крепостях, припирали двери бревнами и железными ломами, спасаясь от «спасителей». «Братья» и «спасители» хватали все, что попадалось под руку — а попадалось немало! А что нельзя было взять с собою, сжигалось!

Так они достигли Сигея, жаждущие крови и изголодавшиеся по воровству. И когда с восходом солнца, вскарабкавшись на мачты и снасти, они узрели красоту и богатство земли обетованной, то не поверили своим глазам. Золотые поля, каждый колос в рост человека, сады и виноградники, как зеленые волнующиеся моря, где было меньше листвы и больше плодов и виноградных гроздьев, где множество ручьев с кристально чистой водой струилось меж высоких олеандров, ив и верб. Легкий, будто дыхание, ветерок держал страну в своих объятиях, как возлюбленную, а она трепетала всем телом, словно живая… И все это принадлежало им!

— Я не желаю лирики!

— Да я шучу, Ваше Величество! Ведь ирония — это смеющееся лицо хмурой правды!

Кто мог их удержать. Едва бросив якорь, они как безумные стали выпрыгивать на сушу, словно и корабли, и море, и воздух были охвачены огнем. И жгли им ступни и лицо. Они падали на землю, раскинув руки, прижимая ее к груди, и целовали родину, словно вновь увидели ее после долгих лет, проведенных на чужбине! Свою родину, где были погребены кости их предков и которую освящали, веками ступая по ней, бесплотные ноги их национальных героев и богов! И все это принадлежало им! Как будто эти земли были воскрешены их потом, как будто их руки покрылись мозолями, обрабатывая их. Все вокруг взирало на них любящими глазами и приветствовало слезами: земля, камни, вода и небо, корни и цветы, каждая пташка, каждый червяк.