Светлана Шипунова - Дети солнца

Ну, а ближе к посадке она, конечно, поинтересовалась, есть ли у него, где остановиться на первый случай. Прилетали‑то они на место в выходной день, в субботу, когда начальство, которому он должен доложиться о прибытии, наверняка отдыхает. И Котя пригласила попутчика на квартиру к своей подружке, той самой, с которой вместе они приехали когда‑то из Краснодара, только та уже успела к тому времени выйти замуж и родить ребёночка, поэтому сидела дома. А Котя, прийдя из очередного плавания, всегда у неё останавливалась.

Лейтенанта звали Сергей, назначен он был в штаб флота, и поскольку никаких других знакомых, а тем более земляков, в городе у него не было, стал он захаживать к нашей сестрице, когда она бывала на берегу. Она его и покормит, и приветит, и гостинец из загранки привезёт. И кончилось, конечно, женитьбой, хотя разница в возрасте у них – 5 лет не в пользу Коти. (Тут она в очередной раз всех нас «умыла»).

С рождением Аринки (и опять сестра наша отличилась, родив – единственная из нас – девочку) загранплавания ей пришлось оставить. Ещё через три года родился Сашка, а потом Сергея перевели на Камчатку, в маленький городок под названием Елизово, где жили одни военные моряки. Дальше – полный абзац, как говорили когда‑то в нашей редакции. Котя поступает на… военную службу! Ей присваивают благородное звание «старший матрос» со всеми вытекающими последствиями (книжка моряка, льготы и все такое), однако, по сути ничего не меняется, она опять печёт хлеб, только теперь не для рыбаков, а для военных моряков.

Поначалу жизнь на Камчатке им нравилась: места красивые, природа почти нетронутая… Потом начались проблемы. То трясёт, то зарплату не платят. На случай землетрясения был у них всегда наготове «тревожный чемоданчик» с вещами первой необходимости, а дети обучены тому, как себя вести.

— Ну и как вы должны себя вести? – спрашивали мы у маленького Сашки.

— Открыть дверь в туалет, стать в дверной косяк, упереться руками–ногами и стоять.

— Нас когда в прошлый раз затрясло, — рассказывает в свою очередь Аринка, — папа ночью первым делом к нам кинулся, а мама, знаете куда?

— Куда? – в ужасе спрашиваем мы.

— Свою любимую вазочку держать!

К землетрясениям постепенно привыкли, хуже было с зарплатой. Чтобы прокормиться зимой, когда по полгода нет никаких выплат, пришлось ещё с лета завести и выкармливать кабанчика. Всякий выходной Сергей с другими офицерами рыбычил на океане, рыба – кижуч, горбуша, корюшка – была у них основным продуктом, они её и варили, и жарили, и вялили, и сушили, и консервировали. Сама Алла с другими жёнами офицеров все лето и осень собирала в окрестных лесах грибы (белые, подосиновики, опята) и ягоды – бруснику, княженику, жимолость. Из этих запасов приготавливали на зиму варенье, компоты, даже винцо своё.

Через несколько лет их ещё дальше вглубь полуострова заслали, в некий Вилючинск. Там старшего матроса Котю зачислили на службу в секретную часть при плавучем штабе, и стало ей хоть немного полегче: бумаги перекладывать – это вам не хлеб из печи тягать. Теперь она пекла его только дома, для своих. А в нескольких километрах, рядом с базой подводных лодок, хорошо ловились большие океанские крабы. Привезёт Сергей мешок таких крабов – на неделю есть, чем семью кормить.

Последние несколько лет жить на Камчатке стало совсем невмоготу. Алла писала нам отчаянные письма, мы собирали в ответ посылки с продуктами. Мама несла крупу и домашние закрутки, мы с Неллей покупали самую сухую колбасу, печенье–конфеты детворе, а больше что пошлёшь – посылка идёт долго, мясо испортится, фрукты потекут.

— Надо им уезжать оттуда, — все чаще говорили мы между собой.

И в письмах стали их уговаривать: возвращайтесь! А как вернёшься, как уедешь? Они же оба на военной службе. Да и как ни плохо там, а на большую землю ехать тоже боятся, как насмотрятся по телевизору, наслушаются по радио, что тут творится, в Москве и везде… Нет, говорят, мы уж лучше здесь останемся, у нас хоть в подъездах не убивают, и войны нет.

— Серёня, посмотри, где дети, что‑то их давно не слышно!

«Серёня» отлипает от телевизора и идёт искать детей – Аринку и Сашу, потом заглядывает к нам на галерею и доладывает:

— Котя, все нормально, они внизу, возле бассейна.

Мы сидим в полном расслаблении, прикрыв глаза и подставив лица слабым лучам зимнего солнца. Нет, хорошо все‑таки — тепло, тихо, морем пахнет, и мы снова вместе. Как когда‑то, как в детстве.