Беник Сейранян - Пути и судьбы

Старушка смущенно посмотрела ей вслед и печально подумала: «Горе выращенному тобою ребенку… Узнать бы, чья ты мать?..»

Матушка Осан не привыкла к такому обращению. Этой женщины она никогда не видела, не говорила с нею, однако встретила ее почтительно, проводила в учительскую. Что же так ее рассердило? Верно, сынок ее или дочка какую-нибудь неправду о ней, старухе, наговорили. Но какую? Она никогда и никого из учеников не обижала, никому не сказала недоброго слова.

— Нет, должно быть, с левой ноги встала, — решила старуха и поплелась в учительскую.

Стук двери заставил Анну вздрогнуть, но, подняв голову и увидев доброе лицо матушки Осан, она успокоилась. Взгляд ее упал на связку ключей, оставленных Леной.

— Матушка Осан, ушла эта женщина? — спросила она скороговоркой, так, что старуха не сразу поняла.

— Женщина та?.. Да, ушла, ушла…

— Матушка Осан, дорогая, прошу… Она ключи забыла… Догони, отдай…

— Зачем просишь? Догоню, доченька, отдам, почему не отдам…

И старуха, взяв ключи, вышла.

Вскоре ушла домой и Анна.

Оглушительный грохот, похожий на шум водопада, обрушился на Аби, когда, пройдя под высоким сводом ворот, он попал в механический цех.

Выстроившись в ряд, гудели на все голоса похожие на сказочных великанов станки. Сквозь застекленный потолок падали снопы солнечных лучей, образуя на полу пестрые озерца света и играя бликами на металле машин.

Аби впервые был на таком большом заводе и чувствовал себя здесь, как зайчонок, по ошибке забежавший на мельницу.

Завод, с его внешне суматошной жизнью, с его заботами и тревогами, предстал перед Аби, как совершенно новый, незнакомый мир. Все здесь — и эти исполинские станки, и подъемные механизмы, и словно отлитые из металла люди в рабочих комбинезонах, покрытых масляными пятнами и припорошенных стальной пылью, дышало одной грудью, пульсировало в едином могучем ритме.

Никто не замечал Аби, а у него не хватало духа подойти к кому-нибудь и спросить о Левоне. Ему казалось, что стоит рабочим хоть на одно мгновение отойти от станков, и эти металлические великаны сорвутся с места и как разъяренные львы накинутся друг на друга.

Справа и слева с грохотом проносились тяжело груженные вагонетки. Мгновение — и Аби чуть не задело крюком подъемного крана. Хорошо, что он вовремя отскочил. Но вот стрела крана пронеслась у Аби над головой, и ему на миг показалось, что на него обрушился потолок. Он инстинктивно пригнулся и застыл на месте. А из кабины подъемника высунулась и весело улыбнулась ему рыженькая девушка в красном платочке.

Продолжая разыскивать Левона, Аби забрел в какой-то другой цех. Здесь было не так шумно, но занятые своим делом люди не обращали на Аби никакого внимания.

— Не получается, не выходит… — жаловался мастеру подросток в форме ремесленника.

Держа в измазанных сажей пальцах какой-то инструмент, он смущенно смотрел на сухонького мужчину лет шестидесяти, казалось, с ног до головы пропитанного ржавчиной и металлической пылью.

— Не выходит, говоришь? Чему же тебя учили! Дайка сюда на минуту отвертку. — Мастер наклонился над станком, немного повозился и, кряхтя, поднялся. — Ну что, оказывается, не так уж сложно? — грубовато обратился он к подростку.

Подросток смущенно улыбнулся.

— Но там, в зазоре, кажется, стружка осталась… — проговорил он едва слышно.

— Где?

— Так не видно. Развинтить надо.

— Развинтить? Зачем?..

— Развинтите, увидите, потом снова завинтите…

— У меня нет привычки переделывать то, что раз сделано, — самоуверенно ответил мастер.

Подросток угрюмо отошел в сторонку.

Насмешливо поглядев ему вслед, мастер пробормотал себе под нос:

— Щенок… Я подвинчу у тебя в голове гайки… одну за другой…

Из-за соседнего станка вышел пожилой, почти одних лет с мастером, но покрепче телом, рабочий, в криво сидевших на носу очках.

— Зачем ты, братец, парня напрасно шпыняешь? — упрекнул он мастера.

— Много будет знать, скоро состарится… Пусть убирается…

— Куда?

— К директору… Пусть снова жалуется…

— Надо быть сердцем пошире, Аветик… Нельзя так.

— Пошире, пошире… Так и расширение сердца заработать недолго, дорогой друг Иванэ. Вчера одно, сегодня другое — все сразу узнать хочет. В каком это законе писано? И я учеником был. Пять лет подряд только тем и занимался, что стружку подбирал на яраловском заводе.

— Что ж, по-твоему, и этому малому пять лет только стружку подбирать?