Улана Зорина - Неисповедимы Судьбы Пути

В 2048 году впервые был открыт способ бесконтактного ментального предупреждения преступлений. Группа под руководством профессора Фёдора Ивановича Васильева произвела фурор в научном сообществе. В течение небольшого времени раскрываемость возросла в разы, а потом и вовсе перешагнула все ожидаемые пределы. Преступления стали пресекаться на фазе умышленного планирования или зарождения в состоянии аффекта. Множество учёных умов не сошлись в едином мнении по поводу субъективной внезапности возникновения аффективного взрыва, так как нет никакой гарантии, что индивид не сможет обуздать эмоции, под влиянием которых способен перейти моральную черту и совершить преступление, как правило, убийство. Дебаты продолжаются и по сей день. А несостоявшиеся преступники томятся в отдельной колонии для заключённых с психическими отклонениями, ожидая своей участи. Совсем недавно, благодаря рьяным защитникам по правам человека, были внесены некоторые послабления. Теперь, если в течениие пяти лет арестант не будет уличён в каких-либо преступных намерениях, его условно досрочно выпускают, продолжая всячески наблюдать и контролировать.

2052 год

Миша дрожал. Здесь, в тесноте тёмного шкафа, сжавшись в комок, он сидел и боялся. Обняв обеими ручонками худенькие плечики, скорчившись в самом дальнем углу, он безмолвно плакал, глотая слёзы, стараясь не всхлипнуть, чтобы случайно не выдать себя. Мальчик с силой зажмурил глаза, но это не помогло стереть из памяти кошмарную картину – изломанной куклой, мать, в луже тёмно-вишнёвой крови. Её предсмертный крик, клокочущий в алом фонтане.

Его трясло… Тошнило… Панический страх издать звук, захлебнуться собственной рвотой сотрясал малыша. Сквозь громовой бой сердца, шум бежавшей по венам крови, затаив дыхание, он всем существом ощущал шаги, не слышал, а именно ощущал. Гулкие шаркающие шаги чужого, так резко и беспощадно изменившего жизнь счастливого, беззаботного мальчишки.

Внезапно его отвлёк неясный звук. Миша встрепенулся. Неужели тут кто-то ещё есть? Или почудилось? В испуганных глазах мелькнул луч надежды. И погас. Тишина была почти осязаемой. Она клубилась, давила на мальчика, сулила обманчивую защиту. Но нет, не почудилось. Опять этот звук. Словно из старого радио, сквозь пелену ваты, казалось, из глубины веков до него пробивался голос. Встревоженно закрутив белёсой головкой, ребёнок пытался угадать, откуда идёт звук, но тщетно! Такой близкий и далёкий, увязая в густой темноте, он то исчезал, то появлялся вновь, словно кто-то крутил ручку настройки. Наконец, поймав нужную частоту, заставив Мишу поморщиться, голос уверенно зазвучал в самой голове:

– Вы слышите меня? Это отдел пресечения преступлений. Не бойтесь, я не причиню зла. Возможно, вам нужна помощь? – И воцарилась тишина, словно ожидая ответа.

– Да… – еле слышно, одними губами прошептал обескураженно мальчонка. «Ребёнок?!» – запнулся собеседник, брови мужчины взлетели вверх. «Ребёнок!» – эхом откликнулись в отделе. Женщины напряглись, материнский инстинкт взметнулся щемящей волной. Мужчины настороженно подошли ближе, нервно сжимая кулаки. Глеб вздрогнув, подался вперёд, костяшки пальцев побелели, прижимая к губам микрофон.

– Вот и хорошо. Я обязательно помогу, но сначала ты должен помочь мне. Как тебя зовут?

– Миша… – губы не слушались, и малыш заикался.

– Хорошо, Миша, ты молодец. Ты смелый и сильный мальчик. Скажи мне, чтобы я мог помочь. Где ты сейчас находишься? Кто ещё с тобой в доме?

Паренёк судорожно втянул носом воздух, стараясь не зареветь.

– Я в шкафу. Мама… Кровь… Я боюсь…

– Не бойся, успокойся, давай мы вместе соберёмся и подумаем. Это хорошо, что ты спрятался. А мама и папа, они с тобой в доме?