Улана Зорина - Мороzко

Огонь весело плясал в кляксах костров вокруг большого невзрачного булыжника, с давних пор служившего бессменной святыней ближайшему поселению. Старое капище ожило впервые за долгий и плодотворный год. Снова утоптанный снег окружал вдавленный в землю огромный, поросший мхом алтарный камень. Несколько бородатых мужиков стояли перед жрецом, хмуро понурив головы. Тот, с головы до ног закутанный в волчьи шкуры, заунывно тянул древние песнопения, пританцовывая вокруг алтаря и вскидывая вверх длинный посох. Вот гортанный звук взлетел к самому небу и, запутавшись в ярких звёздах, завис на самой высокой ноте, знаменуя начало важного ритуала. Жрец вскинул руки вверх и замер. Мужики встрепенулись и расступились, пропуская к святыне низенькие фигурки. Две бабы, закутанные в шкуры белых лис, вели под руки третью. Хрупкая обнажённая девушка медленно ступала по мерзлому снегу. Гордо вскинув вверх остренький подбородок, она невольно морщилась при каждом шаге, стараясь сдержать в себе боль. Задубевшая кожа, присыпанная кристальной изморозью, переливалась перламутровым блеском подобно драгоценной жемчужине. Сжатые в тонкую линию губы посинели, а ресницы, брови и длинные чёрные локоны щедро посеребрил иней. Девушке было холодно и больно. Но осознание того, что именно ей выпала честь в этом году умилостивить Божество, согревало душу несчастной сиротке. Её сердце билось о рёбра взволнованной пташкой, но страха не было. Как не было и сожаления о быстро пролетевших годах, о не вкусившей любовных утех потерянной юности, о скором и вечном забвенье. Единственное, о чём сожалела избранница – так это о том, что батюшка с матушкой не дожили до этого времени и не видят её сейчас во всей красе подвенечного счастья. Быть избранной Снегуркой в Новогоднюю ночь – великая честь для любой юной девушки. Чтобы целый год весь народ жил припеваючи, не знал невзгод и забот, несчастий и бед, Морозко должен получить в жёны невинную. Девушки довели Снегурочку до алтаря и, зябко кутаясь, отступили. Снегурочка замерла, прислонившись спиной к шершавому камню. Частое дыхание белыми облачками срывалось со сжатых губ. Она силилась не закричать от боли и ледяных игл, пронзающих её нежную кожу. Глотая слёзы, смотрела на жреца остекленелым взглядом обречённой, но с места не двигалась. В её душе боролись два противоречивых желания. Бросить всё и с криком бежать в тёплый дом или, стиснув в кулак свою волю, принять с честью Судьбу. Воздух звенел от мороза, словно хрустальный. Огонь жадно хрустел, пожирая сухие сучья, отбрасывая на людей рыжие блики. Огромная поляна сверкала белизной, переливаясь, словно распахнутая сокровищница под светом полной луны.

Новогодняя ночь – время чудес и страшного волшебства.

Зима в Уральских широтах в этом году выдалась на славу. Природа щедро одарила мир ледяным серебром, спрятав под белым слоем липкую грязь и гниющие листья. В воздухе на долгие месяцы расплескалась стылая свежесть. Деревья, наряженные в пышные шубы, гордо красовались по обочинам дорог, а за высокой бетонкой, окружавшей закрытый город, шумела седая тайга. Таких городов в СССР было великое множество. После распада Союза часть объектов рассекретили, расформировали, а некоторые так и остались безликими цифрами под грифом «Секретно» вблизи одноимённых больших городов. Об аномальной зоне в глубине Уральской тайги слышали многие. Но мало кто знает, что именно там притаился военный секретный объект – «Североуральск-19». Обособленный, отгороженный от всего мира высокой бетонкой, город жил полноценной жизнью. Вполне себе развитая инфраструктура позволяла горожанам комфортно существовать, работать, учиться, влюбляться, жениться, растить детей и не чувствовать себя ни в чём ущемлёнными.

Небольшая компания подростков, поддерживая друг дружку на скользком тротуаре, шумно смеясь шла вперёд, а немногочисленные прохожие улыбались им вслед, покачивая головами.

– Так что вы решили? Где будем отмечать? – выпалил Мишка. Черноглазый, темноволосый красавчик. Мечта всех одноклассниц.

– Твои предложения? – ловко ввернул Лёлик. Худенький, щуплый парнишка с прыщавым лицом и хитрыми маленькими глазками. Если бы не богатый папочка Лёни, ребята вряд ли вообще стали бы общаться с ним. Такой он был гадкий и мерзкий как внутри, так и снаружи, что иногда приятели диву давались, как он мог затесаться в их тихий уютный мирок. Взорвать напрочь все принципы, навязать свои вкусы, как сметающий преграды торнадо, взбудоражить застойную жизнь. Конечно же, его никто не любил, однако же все поголовно частенько провожали завистливыми взглядами.