Гийом Мюссо - Потому что я тебя люблю

— Откуда ты можешь знать?

— Потому что это написано в книге.

— Какой книге?

— В вашей, — говорит она, доставая из рюкзака свой потрепанный экземпляр «Выжить».

Коннор качает головой и впервые улавливает на лице девушки проблеск детской шаловливости: она слегка улыбнулась, едва заметно.

Эви отворачивается к окну.

День еще не занялся, но ночь уже подходит к концу.

Автомобиль едет теперь по узким улицам Нижнего Манхэттена. Машину теснят вертикальные поверхности небоскребов, и она пробирается по каньону из стекла и стали в направлении улицы Храма и Граунд Зиро. [113] Ground Zero — эпицентр взрыва (англ.). Так журналисты назвали часть Манхэттена в Нью-Йорке, где 11 сентября 2001 г. в результате теракта были разрушены башни Всемирного торгового центра и соседние здания.

— Куда мы едем?

— В клинику Моцарта. Я работаю там, когда не принимаю в своем кабинете.

— Я не хочу ехать в больницу, — предупреждает девочка.

Понадобилось всего несколько секунд, чтобы ее опасения и недоверие вырвались наружу: ведь она живет в вечном страхе, что не сможет осуществить мщение, которое носит в себе, словно постоянно гноящуюся язву.

— Ты должна отдохнуть и подлечиться, — отвечает Коннор тоном, не допускающим возражений.

Но Эви ничего не желает слышать.

— Я хочу выйти! — стонет она, судорожно хватаясь за ручку двери, пытаясь открыть ее.

— Надо было оставить тебя в тюрьме, — вздыхает Коннор, и не думая останавливаться.

Внезапно, когда машина мчится на полной скорости, девочка резко открывает дверь и отстегивает ремень безопасности.

Коннор резко тормозит перед церковью Троицы. В отчаянии он выпрыгивает из машины, обегает «Астон-Мартин» и хватает девчонку за воротник.

— Ты что, хочешь убить себя? — взрывается он, вытаскивая ее из машины.

Потрясенная гневной реакцией врача, Эви закрывает глаза и отворачивает голову, словно опасаясь получить удар.

— Посмотри на себя, — рычит Коннор. — На кого ты похожа! Изнуренная, страшная, ты как старушка малолетняя!

Девушка рассматривает свое отражение в стекле автомобильной двери, но быстро опускает глаза, испуганная тем, что увидела.

Коннор продолжает:

— Если хочешь загнуться, продолжай, ты на правильном пути! Ты не знаешь Нью-Йорка. Если я брошу тебя здесь, на тротуаре, ты не протянешь и недели! За это время ты умрешь или станешь проституткой, обслуживающей клиента за пятнадцать долларов. Вот так ты хочешь закончить свою жизнь?!

От ярости врач врезает кулаком в капот машины, а по щекам Эви, потерявшей дар речи, льются горькие слезы.

И вот — все сказано.

Ранним морозным утром, в тени мертвых башен, они стоят и смотрят друг на друга, раздавленные, обессиленные, опустошенные.

Затем Коннор медленно садится в машину, поворачивает ключ и запускает двигатель. Эви как призрак неподвижно стоит на тротуаре.

— Не больше недели, — повторяет Коннор будто для себя самого.

«Астон-Мартин» покидает лабиринт темных улиц Уолл-стрит и выезжает на берега Гудзона. Коннор возвращается назад и въезжает в Бэттерри-парк-Сити. Построенный на берегу океана роскошный комплекс возвышается на дамбе, земля которой была изъята при строительстве Всемирного торгового центра.

С помощью магнитной карты врач разблокировал доступ к зоне многоуровневого паркинга и поставил автомобиль в самом низу. Он выходит из машины, пересекает стоянку. Эви следует за ним на расстоянии нескольких метров. Погруженные в молчание, они доходят до лифта, который доставляет их в вестибюль клиники Моцарта — суперсовременного учреждения, занимающего два этажа Финансового центра.

В приемном отделении Коннор кратко беседует с ответственным дежурным и берется сам заполнить карту поступления Эви в отделение.

Медсестра проводит девушку в палату.

Через двадцать минут

Коннор тихонько открывает дверь палаты. Ни одна лампа не горит, но комната наполнена светом голубой ночи, который проникает сюда из города. Одетая в больничную пижаму, Эви лежит на кровати с капельницей на руке, взгляд устремлен в пустоту.

— Как дела? — спрашивает врач.

Молчание.

Чтобы как-то завязать диалог, он медленно проговаривает ей все, что накопилось у него на сердце:

— Я полагаю, что тебе никогда не оказывали ни поддержки, ни понимания. И чтобы защитить себя, ты воздвигла крепость из жестокости и недоверия…

Эви не шелохнулась, но Коннор слышит ее дыхание.