Наталия Терентьева - Куда улетают ангелы

— Кир Булычев не устарел, — сказала я, больше для Вари, чем для своих интересных собеседников. — Он не может устареть. Это классика, современная классика. Его читали и читают. Он…

— Хорошо, — кивнул зам. главного. — Давайте о вас. Ваша главная героиня. Что за имя — Соня? Ни туда ни сюда. Она кто — русская? Еврейка? Непонятно.

— А надо, чтобы?.. — попыталась вмешаться я.

— А как вы думаете? Конечно. Определенность — сестра таланта, — пожал плечами зам. главного.

— Да? Еще одна? — несколько удивилась я.

— Да. И далее…

— А пусть она будет негритянкой, — вдруг предложила Олейникова. Я засмеялась, а та нахмурилась. — Или мулаткой… Это будет совершенно неожиданно и очень трогательно. Они такие отчужденные, эти дети Африки в России…

— Может, лучше тогда эскимоской? — вздохнула я. — Что уж там… Эскимоска с афрорусскими корнями… Праправнучка Пушкина, но не совсем. Оригинально, неизбито.

— Авторы часто с излишним трепетом относятся к своим словам и первоначальным замыслам, — дружелюбно заметил зам. главного, всячески подмигивая и мне, и Аллочке.

— Итак. Дальше. Нужны еще линии. Например, пираты похищают Сонечку… — холодно продолжила Аллочка, явно задетая моим выпадом.

— Может, Гном сам оказывается пиратом? — вмешался зам. главного. — Он-то всё это и спланировал…

— Да, но только это пусть выяснится не сразу… Можно дать сцену, где…

Я молча смотрела и слушала, как они обсуждают план моей книжки, и понимала, что бестселлера, наверное, мне не написать.

— Я подумаю, спасибо, — ответила я и встала.

— К началу июня дайте нам ответ, — сказала Аллочка.

— План, — поправил ее зам. главного.

— План мы можем обсудить вместе, — Аллочка смотрела на меня с сожалением.

То, что она не феминистка, было понятно. Так же как и то, что я, кажется, не поспеваю за новой жизнью.

Придя домой, я позвонила в первое издательство, «Глобус», и сказала, что согласна на все их условия. Условия были просты — я отдавала издательству права на рукопись и на рисунки сроком на три года и получала небольшой процент с публикации. Первый тираж пообещали три тысячи экземпляров, а дальше будет понятно, читают ли дети мои книжки.

Через пару дней позвонила редактор и из третьего издательства, предложив то же, что и в «Глобусе». Я поблагодарила, сказав, что уже пристроила книжку. Тогда она попросила прислать меня остальные сказки.

— А у меня только одна… — растерялась и обрадовалась я.

— Жаль. Пишите и присылайте. Мне очень понравилась ваша повесть, и рисунки замечательные.

Я даже пожалела, что уже подписала договор с «Глобусом», где со мной разговаривали через губу, и где меня не оставляло ощущение, что я пришла просить денег в долг, заранее предупредив, что долги не возвращаю. Но менять я ничего не стала и решила, что издательский монстр «Глобус» в любом случае — некая гарантия качества полиграфии, редактуры и своевременной оплаты. И я не ошиблась.

Книжка вышла быстро, денег мне заплатили мало, как и обещали, но это все уже было через два месяца, и к тому времени с финансами у меня стало чуть получше.

А пока настало время звонить в кинокомпании. Ваня Карашевич обещал позвонить сам, но так и не звонил. Я увидела в электронной почте сообщение с просьбой позвонить в кинокомпанию «Форест». Ничего больше в записке не было. Я позвонила. Секретарь соединила меня с продюсером.

— История про Гнома? Ну конечно, конечно! Великолепно, гениально, это просто такая шикарная задумка! Хочу предложить вам вот что: мы делаем из этого конфетку, а вы нам… простите, я забыл, как вас по батюшке… Марина…

— Елена Витальевна, — ответила я в некоторой оторопи, я не была готова к такому восторженному приему.

— Да. А вы, Елена, отдаете нам все это свое хозяйство с потрохами.

— Простите, я не поняла…

— Давайте так. А может быть, мы встретимся?

— Вы хотите заключить со мной договор?

— Ну вроде того… Не хотелось бы по телефону…

— Но вам понравился сценарий, и вы готовы его купить?

— М-м-м… Почти. Мы готовы купить вашу идею. А сценарий… Несколько переделать.

— И сколько вы можете заплатить мне за идею?

— Вам так важны деньги?

Мне всегда по-пионерски неудобно, когда вот так, напрямую… Я вспомнила рассказы Жени Локтева, как его «торгуют» и как он «торгуется» за свои гонорары, что не мешает ему чудесно играть как самые глупейшие и пустые роли, так и высокую классику.

— Да, к сожалению, очень важны сейчас.