Стив молча кивнул головой, в его мозгах опять засвербела мысль: «А если он не блефует? Не-ет, экономика у них развалена»…
Сэндс засмеялся.
— Вспомнил Икара — сам-то он так и не смог полететь! — поставил точку над «и» Стив.
Они пили пиво, более не касаясь этого разговора, обсуждая поэзию А.С. Пушкина, которую Стив знал неплохо. У русского, нанятого для обучения Ника, был трехтомник его стихов. Читал его и Сэндс.
Михайлов подозвал проходящего мимо Ника спросил:
— Ты любишь Пушкина?
— Да, я читал его, — ответил он.
— А Есенина? — спросил Николай.
— Я не читал его, не могу ничего сказать, — пояснил Ник.
Михайлов посмотрел на Стива, закурил, потом открыл книжку и показал страницу Нику.
— Прочтешь? Это Сергей Есенин, великий русский поэт, — попросил Николай, закрывая сборник стихов.
Ник стал читать по памяти:
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящих
Я не в силах скрыть своей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
Ник закончил читать и посмотрел на удивленного отца. Сам он не понял еще, что, глянув разок на стихотворение, запомнил его наизусть.
— Сынок, где ты читал его раньше, когда успел выучить? — спросил Стив его.
Ник, начиная осознавать, что почему-то вдруг запомнил стихотворение наизусть, ответил:
— Нет, папа, я никогда раньше даже не слышал про него. Дядя Коля показал: я запомнил. Не знаю почему, — пожал он плечами.
Михайлов пояснил маленькому Сэндсу, что он с этого дня станет запоминать все увиденное и услышанное сразу, без повторений. Более нет необходимости тратить время на заучивание — это мой скромный подарок.
— Ура-а-а! — Закричал Ник, — больше учить не надо…
Он побежал поделиться новостью с матерью и новыми друзьями. Стив благодарил Николая, он, конечно, радовался, но в глубине души удивлялся: почему Михайлов пошел на это? Повторил про себя: «Оттого и дороги мне люди, что живут со мною на земле».
Николай вмешался в процессы запоминания и только, он не сделал Ника умнее и не создал условий для улучшения работы других участков головного мозга. Но Стив просил его не об этом и сразу бы догадался, что кроме исключительной памяти у Ника ничего нет, он не может даже умножать в уме двухзначных чисел. Михайлов решил эту проблему гениально, он дал Нику просмотреть и запомнить таблицы В. М. Брадиса. Эти четырехзначные математические таблицы во времена школьных дней Николая являлись обязательным атрибутом вспомогательных пособий. Глянув в них, можно сразу найти ответ не только арифметических действий: возвести число в квадрат и куб, найти длину окружности и площадь, использовать номограммы для решения уравнений, определить различные тригонометрические значения. Пусть Ник пользуется этой таблицей, заложенной в его памяти, и все считают, что он талантливый маленький мальчик.
Михайлов задумался. Америка сейчас, являясь по сути единственной супердержавой, немного заелась и перестала объективно оценивать обстановку в мире. Особенно тогда, когда Буш младший сумел ввести ограниченный контингент войск в бывшие республики Советского Союза. Россия, экономически раздавленная, и сейчас еще могла дать достойный отпор любому агрессору, но былой мощи и силы не имела. Как не имела и многих военных баз, откуда могла сдерживать военные амбиции США.
В Европе американцев называют не янки, их называют снобами, зажравшимися снобами, смотрящими на всех свысока. Проводя политику сдерживания возможности создания ядерного оружия в азиатских странах, американцы недооценивают мусульман, число которых увеличивается из года в год. Мусульмане не простят им надменного отношения к себе, как не простят Ирака и Афганистана. Они так и не поняли, что два разрушенных здания — всего лишь репетиция перед страшными развалинами городов. Узнают американцы на себе действие военного атома, Хиросима и Нагасаки станут в сравнении с будущим лабораторными опытами.
Читать дальше