Владимир Файнберг - Словарь для Ники

Но образца перед моими глазами нет.

Кажется, помню все, начиная с собственного рождения. Помню, как мама опускала меня в жестяное корыто и, поддерживая за спину одной рукой, другой поливала из садовой лейки.

Полагаю, учёные до сих пор толком не знают, где и как хранится прошедшее время жизни.

Иногда вспоминается даже то, чего я ни пережить, ни вычитать из книг не мог. Например, как не подчиняются руки, путаются в системе управления самолётом, когда в него попадает зенитный снаряд.

Или глянешь на незнакомого человека, пришедшего за исцелением, — и вдруг словно вспоминаешь его жизнь. Спрашиваю:

— Жили в лесу, в избе с соломенной крышей?

— Жил. Откуда вы знаете?

Ниоткуда.

В 1958 году, во время Всемирного фестиваля молодёжи меня обязали взять шефство над двумя иностранными студентками — француженкой и чешкой. Француженка, к моему изумлению, там у себя в Париже корпела над дипломом по русскому лубку. Знала язык не хуже чешки. Поэтому мне было легко общаться с ними, показывать московские достопримечательности, водить по музеям, по фестивальным мероприятиям.

Очень быстро я прямо‑таки угорел от звучащих повсюду песен, оркестров, разноязыких толп.

Случайно мы забежали в какой‑то клуб, где происходил международный конкурс студенческих театров пантомимы.

Здесь было тихо. Коллективы из Франции, Израиля, Голландии и других стран, сменяя друг друга, в течение нескольких дней демонстрировали искусство, о существовании которого я прежде не подозревал.

Оказалось, в полной тишине, без единого слова можно разыгрывать целые спектакли, говорящие о сложнейших переживаниях, исполненные лиризма.

Моим спутницам было скучно! Задавшись целью непременно побывать на всех мероприятиях фестиваля, они, к моему облегчению, оставили меня одного. Счастливый, я изо дня в день посещал этот конкурс.

До сих пор где‑то на антресолях хранится блокнот, куда я судорожно записывал в темноте зрительного зала наиболее поразившие меня сцены.

Только тогда я понял, почему режиссёры немого кино, такие как Чаплин, настороженно встретили изобретение записи звука. Казалось бы, всё стало как в жизни, актёры получили возможность говорить… Но до чего же кино потеряло в выразительности! Сделалось заболтанным.

…Иногда, глядя на выступающих по телевизору различных деятелей, я выключаю звук. И сразу становятся видны фальшь, высокомерие и просто глупость.

Жизнь всё больше засоряется визгливой музыкой, болтовнёй, грохотом автомашин. Остается утешаться тем, что прямо перед нашими глазами всегда происходит безмолвная пантомима Солнца, Луны, Земли и звёзд.

Громадная махина, тянущая за собой целый состав вагонов, двигалась, в сущности, всего лишь силою воды, разогретой пылающим углём, то есть энергией пара.

По мне, паровоз более красив, мужествен, нежели современные анемичные на вид электровозы.

Его гудок, победно оглашающий бескрайние российские пространства, шлейф дымища из трубы, всегда неожиданные выдохи пара откуда‑то сбоку красных, окрашенных суриком колёс, его богатырская стать — всего этого, Ника, тебе уже не увидеть. Разве что в музее.

Как не увидеть и меня, твоего будущего папу, сидящего на верхней ступеньке вагона с папиросой во рту, мчащегося по просторам России…

У человека поводов для печали, к сожалению, очень много.

Но бывает печаль как будто без повода. Светлая, неизвестно откуда нахлынувшая печаль сходна с печалью облетающей ивы над изгибом речки, с застывшими перед зимой полями и рощами.

Я знал молодого здорового человека, поседевшего ещё старшеклассником. Он оставался тих и печален всегда. Растормошить его, вывести из этого состояния было невозможно.

Будучи в высшей степени начитанным, он не захотел прочесть Евангелие.

— Сыграем в шахматы? — предлагал он и печально выигрывал у меня партию за партией.

Лишь после его неожиданно ранней кончины в тридцать один год я догадался: он жил, всё время думая о неизбежном для каждого финале. Безоружный, издали видел надвигающуюся тень смерти.

Случайно попавший ко мне треугольничек солдатского письма времён Первой мировой войны. Без марки, но с круглой печатью на обороте — «Управление коменданта этапа».

Над адресом — «Из действующей армии».