Жиль Легардинье - Не доверяйте кошкам

Тем временем хозяйка поместья продолжает экскурсию:

— Для публики, которая будет приходить в музей, отведен специальный вход в поместье. Парковка на сто мест, магазин со всякой мелочью по разным ценам… Так сказать, мерчандайзинг.

Мы входим в большой холл, ведущий в три разных зала музея. Трое вооруженных охранников стараются держаться как можно незаметнее. Я невинно интересуюсь:

— Должно быть, это место отлично охраняется?

— Мы используем все последние технические новинки. Видеонаблюдение ведется с самых подступов к поместью. Мы можем заблокировать все здания менее чем за четыре секунды.

«Удачи тебе, Рик, с твоей дрелью…»

Мы пересекаем два зала поменьше, где представлены различные технологии производства. На территории площадью в двадцать три мои квартиры они объясняют нам, как делаются дамские сумочки…

Мадам Бержеро шепчет мне:

— Мне нужно в туалет…

— Мадам Достоева хотела бы знать стоимость вашей экспозиции.

— Вся коллекция застрахована на сумму двадцать шесть миллионов. Но некоторые вещи просто бесценны. У нас, например, есть исторические образцы багажных изделий, а также эксклюзивные драгоценности из коллекции, собранной моим дедом. Мой отец ее значительно обогатил, и я в свою очередь продолжаю его дело. Вы сами сейчас все увидите.

И вот мы стоим на пороге самого просторного зала. Мне кажется, я узнаю контуры плана из папок Рика. Албан раскидывает руки, словно жрица в трансе:

— Мы находимся в сердце нашего музея. Мой дед и отец были бы так горды…

Глухие стены, низкий потолок, множество точечных светильников, создающих изысканную атмосферу, но, конечно, и камеры с детекторами повсюду. Дверь бронированная. Этот зал — настоящий сейф. Витрины в нем расположены продуманно. На каждой стоит временная карточка с цифрой.

В витрине номер один выставлено несколько экспонатов из потрепанной сафьяновой кожи: папка, бювар и украшение для стола.

— Эти предметы находились на столе английских монархов. Они были подарены королевскому дому одним моим предком, а позже отец выкупил их на одном из аукционов в пользу Короны.

Я пытаюсь разглядеть семнадцатую витрину. Напряжение нарастает. Если мне придется убегать, это можно будет сделать только через единственную дверь зала. В холле меня поджидают три охранника. Если я буду выглядеть спокойно и естественно, они вряд ли осмелятся меня задержать.

Витрина номер шесть: первое колье. Эффектное сочетание бриллиантов и изумрудов. Великолепно. Витрина закрыта, на черной бархатной подставке мигает красный огонек. На стоимость одного этого колье мы с Риком могли бы прожить остаток наших дней.

Витрина номер десять: дорожная сумка с секретными отделениями, изготовленная специально для знаменитого танцора и хореографа Владимира Таркова, который возил с собой священную реликвию — кусочек вуали святой Клотильды. Тарков считал его своим талисманом и перед выходом на сцену всегда целовал.

Витрина номер двенадцать: чемодан, в котором тело аргентинского диссидента Пабло Хуменьеса бросили в реку Паранд в Росарио.

— Если вы наклонитесь, — говорит мадам Дебрей, — то сможете увидеть на внутренней поверхности чемодана пятна крови и царапины от ногтей, которые он оставил, когда пытался выбраться. Должно быть, он сильно мучился, пока не захлебнулся.

Я уже вижу витрину номер семнадцать, но никак не могу понять, что в ней выставлено. В четырнадцатой и пятнадцатой представлены драгоценности, куда более крупные и дорогие. Есть даже яйцо Фаберже, как в Лондоне.

Наконец мы подходим к цели нашего визита: витрине, к которой так страстно стремится Рик. Увидев ее содержимое, я впадаю в шок. Здесь лежит лишь старая дамская сумка. Вряд ли Рик нацелился на нее. Мне необходимо все выяснить. Я делаю над собой нечеловеческое усилие, чтобы спросить непринужденным тоном:

— Ваш музей просто восхитителен. Мне очень нравится расположение витрин. По какому принципу вы распределяете экспонаты?

— В основном по наитию. Мы долго размышляли об оформлении этого зала, но до сих пор каждый день что-то корректируем.

Я так и думала. Они в последний момент все поменяли. Какую драгоценность наметил себе Рик? Колье из шестой витрины? Я в недоумении застыла перед семнадцатой, не зная, что делать дальше. Ко мне подходит мадам Бержеро. Она чувствует, что меня что-то беспокоит, но не решается со мной заговорить. Албан стоит слишком близко и может услышать. Ирина Достоева разглядывает старую сумку вместе со мной.