Жиль Легардинье - Не доверяйте кошкам

Я оставляю Рика. Прикрываю дверь в спальню, чтобы он не застал меня врасплох. Руки у меня дрожат. С какой папки начать? Я беру первую попавшуюся. Там лежат счета. Вторая содержит акты по ремонту компьютеров. Если это его настоящая работа, она отнимает у него не много времени. А вот в следующей папке обнаруживаются фотографии. На них резиденция Дебрей — величественное сооружение с многочисленными черепичными крышами, мастерские и, по всей видимости, разные входы в поместье. На некоторых снимках запечатлен электронный кодовый замок, снятый в телеобъектив: видно, как чей-то палец нажимает на определенную кнопку. Сложив снимки вместе, получаешь код. Имеются также аэрофотоснимки. Я лихорадочно просматриваю документы. Где он все это раздобыл? Четвертая папка, красная, самая толстая. Я снимаю с нее резинки. У меня нехорошее предчувствие. Сверху лежит ксерокопия календаря — 31 октября отмечено крестиком. Далее следуют планы дома, мастерских и завода. На некоторых из них синим цветом намечены маршруты. Внезапно мне попадается на глаза нечто еще более удручающее: копия плана с надписью «Основной зал музея». Я плохо ориентируюсь в картах и планах, но совершенно понятно, что здесь отмечено расположение витрин. Витрина номер семнадцать энергично обведена красным.

Из комнаты Рика доносится шум. Я в панике закрываю папки.

— Жюли!

— Иду!

Рик сидит на кровати. Волосы у него взъерошены — и от моих ласк, и от подушки. Он потягивается.

— Долго я спал?

«Слишком долго или недостаточно долго — это как посмотреть: с твоей стороны или с моей».

Через двенадцать дней, накануне торжественного открытия музея Дебрей, Рик собирается выкрасть содержимое его семнадцатой витрины. Наверное, самые красивые бриллианты коллекции. Как я могу жить спокойно, зная об этом?

Неудивительно, что я вся на нервах. На работе подпрыгиваю от малейшего звука. Вчера я издала вопль, достойный фильма ужасов, поскольку мне показалось, что на меня с гигантским ножом надвигается маньяк. На самом деле это был всего лишь Николя, который, паясничая, нес багеты.

— Ты чересчур расстряжена, — заявил он мне.

Видимо, это означало, что я расстроена и напряжена. Хорошо, что месье Калан больше не приходит, а то бы я сама с ним разобралась. Даже Софи заметила мое состояние, но я ничего ей не рассказала.

— Эта история тебя добьет, — заявила она. — В таком напряжении ты долго не протянешь.

«В любом случае через двенадцать дней он будет либо в тюрьме, либо в бегах».

Я боюсь, что Рик передумает брать меня с собой. Он наверняка считает меня слишком примерной девочкой. И уверен, что я никогда не брошу свою налаженную жизнь, чтобы разделить с ним все тяготы побега. Прав ли он, думая так?

На что я действительно готова пойти ради него? Если оставить в стороне громкие слова, мечты о счастье, мелкие и наивные протесты сытого человека, на что я на самом деле способна? В том-то и дело, что я боюсь ответа. Боюсь, что Рик окажется мне не по зубам.

Однако уже не осталось никаких сомнений в том, что он значит для меня. Это не просто красивый парень, которым я увлеклась, потому что чувствовала себя одинокой. Нет. Я его не ждала, не искала флирта, даже мыслей не было о том, чтобы начать новые отношения. Что-то сдвинулось во мне благодаря ему. И результат меня поражает, тревожит, наполняет жизнью, но с равным успехом может и уничтожить.

Если он считает, что я неспособна бежать вместе с ним, нужно его переубедить. Я должна как-то осторожно намекнуть ему, послать едва заметный, но действенный сигнал — как я это умею. И тогда он предложит мне поехать с ним. Обещаю не брать с собой много: только две пары трусиков, овощечистку и Туфуфу. Нам нельзя будет терять ни секунды.

Рик еще не полностью оправился от гриппа. Я вижу, как он изо всех сил пытается скорее встать на ноги, но тело его не слушается. Во мне крепнет уверенность, что эта болезнь вызвана тревогой, отравляющей ему жизнь по мере того, как приближается дата намеченного им ограбления. Если ему это так тяжело дается, зачем он вообще все это затеял? Если у него не хватает смелости на ограбление, зачем так упорствовать, тщательно разрабатывать план? Может быть, где-то держат в заложницах его женщину, за которую он должен заплатить выкуп, или он наконец-то решил обеспечить достойную жизнь десятку своих внебрачных детей, умирающих с голоду? Если только он не вступил в тайную связь с Джейд, которая захотела сделать себе такую же грудь, как у Лены. Как бы то ни было, ослабленный болезнью Рик почти не выходит из квартиры.