Питер Гитерс - Кот, который всегда со мной

Если честно, в глубине души я даже обрадовался, что не присутствовал при последних минутах. Остался горький осадок, что в этот момент меня не было с родными, но не буду лукавить — я боялся вида смерти. Не хотел, чтобы она так близко коснулась меня. Немалая часть во мне стремилась отстраниться, потому что тогда необязательно принимать факт существования смерти. О, я сознавал, что смерть — объективная данность, не собирался этого отрицать, но не хотел подпускать ее к себе.

И теперь от слов нашего нового ветеринара мне стало легче, и я подумал, что он совершенно прав. Но настало время действовать, и я хотел узнать, что он собирается сделать для Нортона.

Марти сказал, что повторит анализ крови, поскольку ему требуется более углубленная и расширенная картина показателей. Я ответил, что согласен, но проблема в том, что Нортон категорически отказывается сдавать кровь, пока его не накачают успокоительными. И торопливо добавил, что мой кот идеален во всех отношениях, кроме этого. Марти заверил меня, что трудностей не возникнет.

— Вы не понимаете, — возразил я. — Я-то уж знаю своего кота — добрейшее в мире животное, честное слово, но ни за что на свете не позволит взять у себя кровь, без того чтобы не устроить что-то вроде боев без правил.

Марти кивнул, пропустив мимо ушей мое предостережение, и снова взял на руки кота. Стал нежно с ним говорить — не на кошачьем языке, не подумайте, — ласково поглаживал, что-то шептал и через несколько секунд велел неизвестно откуда взявшейся сестре приготовить шприц. Я покачал головой, ожидая самого худшего. Марти взял шприц, что-то прошептал Нортону, посмотрел ему в глаза и воткнул иглу. Кот даже не моргнул. Не мяукнул, не сделал попытки оцарапать. Ответил ветеринару доверчивым взглядом и позволил взять кровь.

Я не верил своим глазам. Пришла в голову мысль, уж не игрушечный ли это шприц из тех, что покупают на хэллоуин, и не имею ли я дело с шарлатаном. Но затем заметил, как кровь наполняет маленький пузырек, и понял, что стал свидетелем чего-то совершенно необычного. Примерно через год эта сцена повторилась с моим приятелем Полом. Нет, Марти брал кровь не у Пола, а у его ненормального золотистого ретривера Бадди. У Бадди, этого собачьего неврастеника, была несносная привычка целый день заливисто брехать, и по сравнению с тем, что вытворял он, шприцефобия Нортона казалась детской забавой. Когда на сцене появился Марти с иглой, Пол предупредил ветеринара: шансы пятьдесят на пятьдесят — Бадди способен откусить его дурную голову. Марти только отмахнулся, посмотрел псу в глаза и сделал, что требовалось. Когда все кончилось, Бадди, по словам Пола, пребывал в состоянии полной завороженности и был готов на все, только что не чистил Марти ботинки и не дал ему на чай двадцать долларов.

Закончив осмотр Нортона, Марти сказал, что, как только получит результаты анализа, пришлет мне новый набор лекарств и трав, который составит в зависимости от того, что обнаружится у кота в крови. И еще велел немедленно изменить рацион кота — это единственное самое важное, что я мог для него сделать. И в ответ на мой вопрос дал рекомендации. Эту часть лечения я должен был осуществлять самостоятельно и проникнуться ее важностью.

Я уверовал в холистический и натуропатический методы и начал усваивать лежащую в их основе логику, но в то же время понимал тех, кто считает такое лечение шаманством. Все-таки на все сто процентов я его не принял и никогда не приму. И ни разу ни с чем не согласился, не выслушав мнение более традиционных ветеринаров и не взвесив последствия, если точки зрения радикально расходились. Но в одном я не сомневаюсь: кошки (и собаки, в этом отношении их нельзя отделять) заслуживают еду получше той, которой мы их потчуем. Составив рацион питания, Марти показал мне, что все прошлые годы я вредил своему любимцу. Во главе меню теперь стояло то, что кошки едят в естественной среде обитания. Другими словами, к чему были приспособлены системы их организма до вмешательства человека. Сухие и консервированные корма стояли в списке на самой последней строке. В середине находились остальные образцы кошачьей еды — так называемое здоровое питание. В естественной среде кошки едят зерно, мясо и птицу. Теперь благодаря людям кошки в основном питаются пластиком, костями, кукурузным сиропом и другими составляющими, о которых я не решусь упомянуть. Слушать лекцию Марти о еде было все равно что смотреть кинофильм «Вопль ужаса»: хотелось закрыть глаза — настолько я был напуган, но не сделал этого, лишь потому что подмывало увидеть, кого убьют следующим.