Питер Гитерс - Кот, который всегда со мной

Нортону случалось посещать ветеринара и в городе, но я не считал того врача выдающимся специалистом, и мы пользовались его услугами только потому, что кот не жаловался на здоровье. Ветеринар время от времени делал моему спутнику по путешествиям прививки, которые требовались для заграничных поездок. Теперь же я решил, что мне необходимо найти нового врача. К поискам меня подтолкнуло еще и то, что я дважды привозил Нортона к старому ветеринару на инъекции физиологического раствора, и нам приходилось ждать приема по два часа. Никаких критических больных не было — просто врач назначил слишком много пациентов — как случается и с людскими докторами, — и я решил, что это неудобно ни мне, ни моему коту. И мы начали повсеместные поиски.

Люди очень тесно связаны со своими ветеринарами. И если они довольны тем, как лечат их питомцев, то хотят, чтобы и другие животные лечились там же. Я заметил это на деловом обеде, когда в какой-то момент, как это обычно бывало, женщина спросила меня о Нортоне. Я ответил, что ищу в городе нового ветеринара, и она принялась расписывать своего. Самый лучший, заявила она. Изумительный, гениальный. И он был первым, о ком я услышал. Я решил попробовать.

Его кабинет располагался в Верхнем Ист-Сайде, что для меня было очень неудобно, особенно если пришлось бы посещать его раз в неделю, чтобы ставить Нортону капельницы. Но соображения неудобства не имели значения, раз речь шла о лечении моего кота. Если бы я считал врача хорошим — живи он даже на Аляске, — то возил бы Нортона и туда. Загвоздка была в другом — мне совершенно не понравился этот человек.

Первое, что он сделал, — заявил, что Нортона лечили неправильно. Не следует вводить коту раз в неделю большую порцию физраствора. Надо впрыскивать меньшие дозы три раза в неделю. Я объяснил, что целиком доверяю ветеринару из Саг-Харбора и что с мнением Турецкого согласен еще один ветеринар. Он надулся, словно я его несказанно оскорбил. Когда он задал мне несколько вопросов по поводу здоровья Нортона — совсем немного, поскольку в основном сам бросал короткие высокомерные фразы, чтобы было понятно, какой он умный, — я ответил, что, кроме всего прочего, даю коту лекарства и травы, которые порекомендовал ветеринар холистического направления. Он только фыркнул:

— Абсолютно не верю в холистическую медицину. Сплошное шарлатанство.

Я ответил, что хотя и не являюсь абсолютным адептом этого учения, но думаю, что коту становится лучше.

Он ответил, что я заблуждаюсь, — такое лечение не приносит ни малейшей пользы. Упомяну, что когда я признался Турецкому и доктору Пепперу, что посещаю Марти, те заинтересовались. Их мнение совпадало с моими ощущениями: пусть правильность холистической методики и не подтверждена научным опытом, молва свидетельствует о том, что она приносит животным облегчение. Они спрашивали названия лекарств и записывали, чтобы проверить на практике. И обычно при этом говорили: «Повредить не повредит, а если поможет — будем рады».

Истсайдский ветеринар быстро начал выводить меня из себя, но чашу терпения переполнило то, как он осматривал Нортона. Отнюдь не бережно.

Мне еще не приходилось видеть, чтобы с моим котом обращались, не как с существом хрупким и необыкновенным. Чем-то совершенно особенным. Истсайдский ветеринар вел себя так, словно перед ним был неодушевленный ком — крутил и вертел части его тела, не обращая внимания на то, что Нортон всем своим кошачьим видом показывал, насколько ему неприятно. Это мне напомнило процесс написания сценариев для киностудии. Возникает замысел, из которого может получиться хороший фильм, придумываются персонажи, способные тронуть зрителя, разрабатываются близкие к реальным, но доступные для воспроизведения на экране ситуации. Затем приходит какой-нибудь администратор и без малейшей логики все забраковывает и рвет в клочки. И что еще хуже — требует переписать, отчего сценарий лучше не становится, а идея погибает. Почему? Да потому что администраторы киностудий терпеть не могут таланты. Им бы хотелось снимать фильмы без сценаристов, режиссеров и актеров. Ничего хорошего из этого бы не вышло, зато облегчило бы жизнь самим администраторам — никакой головной боли. Похоже на тренера, который требует от спортсменов подчинения своей системе, вместо того чтобы создать систему, отвечающую возможностям спортсменов. Такие тренеры, как и администраторы киностудий, ненавидят талантливых людей. Сами хотят быть звездами. Жаждут славы. Или как минимум репутации.