Нагиб Махфуз - Зеркала

И вот седой, сгорбленный старик сидит в кафе с потерянным видом, погруженный в свои думы. Он не похож на человека, способного противостоять ударам судьбы. Я долго смотрю на него, не зная, упрекнуть его в этом или пожалеть. Потом подхожу, говорю слова утешения, и мы с ним пытаемся предугадать будущее.

Я познакомился с ней и с ее мужем в доме Аглана Сабита в Гизе в 1960 году. Ей было лет тридцать. Она не была красива, но необычайно привлекательна; деревенскую простоту ее лица не могли бы скрыть ухищрения даже самой дорогой косметики. Муж ее Абдо Ибрагим, толстый и дряблый пятидесятилетний владелец гаража, обычно молчал, а его лицо расплывалось в глуповатой улыбке.

— Фаиза — наша соседка по дому и подруга моей жены, — сказал мне Аглан.

— У нее неподходящий муж, — сказал я.

— Он прилично зарабатывает. У них двое детей, и она хорошая мать.

— Производит впечатление умной женщины.

— Мать ее торговала сыром и маслом. Фаиза необыкновенно способная, хоть и неграмотная. Быстро усваивает современную культуру благодаря радио, телевидению и общению с подругами.

В следующий свой визит к Аглану я встретил у него Фаизу в сопровождении крепкого, остроглазого сорокалетнего мужчины по имени Галяль Мурси. Аглан представил его как владельца казино «Аль-Харам».

— Прошлый раз ты познакомился с мужем Фаизы, а теперь с ее любовником, — с обычным своим цинизмом заявил Аглан.

Все, кто был в комнате, громко рассмеялись, а Галяль сказал:

— Не верьте ему.

— Ты отвергаешь меня?! — угрожающе спросила Фаиза.

Галяль с шутливой покорностью склонил голову и, обращаясь ко мне, произнес:

— Верьте, о господин.

— Галяль — друг мужа Фаизы, — добавил Аглаи Сабит.

Фаиза пригласила меня к себе домой, и у нас установились приятельские отношения. Не раз мы вместе ходили в казино «Аль-Харам», где к нашему столику подсаживался и Галяль Мурси. Я отметил прочность уз, связывающих его с Фаизой и ее супругом, однако не мог понять, знает ли муж о связи его жены с Галялем. Даже Аглан Сабит не мог просветить меня на этот счет.

— Ты должен привыкнуть к отношениям такого рода, чтобы избавиться от своих буржуазных предрассудков, — сказал он мне.

Однажды Аглан вдруг заявил Фаизе, указав на меня:

— Он страдает от любви к тебе!

Она тут же уселась рядом со мной, обвила мою шею полными смуглыми руками и прошептала:

— Взгляни на меня!

— Осторожнее, а то он испугается! — расхохотался Аглан.

— При одном условии… — сказала Фаиза.

И когда Аглан спросил, что это за условие, ответила:

— Всего одна ночь… — и, глядя мне в глаза, добавила: — Порядочная женщина довольствуется мужем и одним любовником.

Так она шутила. На самом деле она действительно любила Галяля. И в то же время дорожила семьей и много внимания уделяла воспитанию детей.

— Самая тяжелая черта ее характера — тщеславие, — говорил Аглан. — Несмотря на неграмотность, она хочет кое-чего добиться.

— С помощью своих денег?

— Деньги она любит, но есть вещи, которые она любит еще больше.

— Что же именно?

— Искусство, если мои предположения верны. Она поручила мне пригласить тебя к ним. Хочет посоветоваться по важному делу.

Придя к Фаизе, мы нашли там ее мужа и любовника. Обменявшись приветствиями, сели. Во всем ощущалась какая-то напряженность.

— Дело в том, что один режиссер предложил мне роль в своем фильме, — вдруг сказала Фаиза. И, оглядев нас всех, спросила: — Что вы об этом думаете?

Встретившись с ее испытующим взглядом, я заметил:

— Этот вопрос должны решать вы с господином Абдо.

Абдо, подняв голову, наверно затем, чтобы слова не застревали в его двойном подбородке, сказал:

— Теперь и замужние женщины снимаются в кино…

— Хотелось бы знать, где и когда тебя видел этот режиссер? — спросил Галяль.

— Он видел нас недавно в твоем казино, — поспешил ответить муж.

— И сразу разглядел в ней талант?

— Это его дело.

— Как друг, я вам искренне не советую.

— Почему? — спросила Фаиза как ни в чем не бывало.

— Раньше ты не проявляла никакого интереса к искусству.

— Просто случая не представлялось.

— Любовь к искусству не рождается внезапно, из-за предложения, сделанного режиссером. И такие предложения не делаются ни с того ни с сего.

— Я совершеннолетняя, — сказала Фаиза.

— На нее можно положиться, — подтвердил муж.

— Как друг, я вам искренне не советую, — решительно повторил Галяль.