Владимир Ионов - …А родись счастливой

— Нет.

— Должно быть нечто, за что им захотелось бы уцепиться, — уточнил Воробьёв. — Пробудить интерес к жизни…

— Мы пробовали подключать родителей, их бывших подруг, невест, — добавил Орлов. — И пока не видим тенденции к улучшению. Потому что родители сами впадают в тяжёлое состояние, а у подруг начинается некое отторжение, сразу заметное этого рода больным.

— Я понимаю это… И не представляю себя на их месте, — сказала Люба, с ужасом начиная догадываться, о чём дальше может пойти речь. — Вы хотите предложить мне работать сиделкой при этих раненых? — Она вдруг ясно представила себя сидящей в центре просторной палаты, уставленной по кругу больничными койками, на которых в одном нижнем белье лежат молодые раненые ребята с забинтованными лицами и со всех сторон тянут к ней чёрные руки, пропахшие порохом и йодом, стараются схватить за плечи, за грудь, за ноги… И её передёрнуло от страха, что сейчас они раздёргают её на куски, растащат по койкам и начнут прятать под одеяла. — Я не могу… У меня же нет никакого медицинского образования, — жалко вымолвила она, с надеждой посмотрев в светлые глаза полковника.

— Но, как я уже успел заметить, у вас достаточно добросердечности с одной стороны и решительности — с другой, — сказал Воробьёв.

— И вы очень привлекательны внешне, чтобы действительно стать «якорем надежды», — добавил Орлов. — Мы не хотим сделать вас сиделкой. Но было бы интересно попробовать, чтобы вы появлялись у нас в палатах на сколько-то минут хотя бы раз в неделю. Чтобы больные, увидев вас однажды, ждали следующего появления.

— А нельзя им раз в неделю показывать какое-то кино? — растерянно спросила Люба.

— Кино не может заменить живого общения, — возразил Воробьёв.

— Ну, пригласите хорошенькую актрису, лучше поющую… Какую-нибудь «Девушку с гитарой», помните такой фильм?

— Нам нужна более естественная ситуация… Скажем, вы придёте в палату со своими инструментами, предложите им подстричься или побрить их…

— Поняла… А почему — я?

— Мы обсуждали это. Вы подходите им по возрасту, внешней привлекательности, вы, насколько я знаю, добры, — начал перечислять Воробьёв.

— У вас тёплые и очень… мягкие руки, — добавил Орлов. — То есть, с нашей точки зрения, у вас есть всё, чтобы пробуждать… интерес к жизни. Это и есть «якорь надежды» для больного.

— Поняла… Только скажите, — она лихорадочно начала придумывать другие причины для отказа и ухватилась ещё за одну: — А если кто-то из ваших раненых так зацепится за этот якорь… Потеряет голову… Мне как тогда быть?.. Отвечать взаимностью? А если я не смогу?

Учёные мужи уставились друг на друга вопросительными взглядами. Взволновался и Василий Семёнович, поняв тревогу Любы.

— Понимаете… Важно сдвинуть ситуацию с места… с мёртвой точки. Потом можно будет её купировать, — неуверенно заговорил Воробьёв.

— «Потом» это когда меня кто-то будет звать в жёны?

— Это — проблема, коллега, — сказал военврач. — Как-то мы с вами промахнулись с нашим «якорем». Сдвинув ситуацию, можем тут же усугубить её… Да, Любовь Андреевна, спасибо вразумили… Вот, что значит чуткое женское сердце…

— И вам спасибо за предложение, — почувствовав, что «пронесло», выдохнула Люба. — Я подумаю, если можно… Может быть, как-нибудь в выходной день я могла бы помочь ребятам привести себя в порядок… Подстричь, если у вас некому…

— Спасибо. Но сначала ещё раз подумаем мы, — ответил Орлов, давая понять, что разговор окончен.

Тяжёлый «магнитофон для кино» никак не хотел вылезать из коробки, а помочь придержать серое картонное чрево, было некому, и Игорь разорвал переднюю стенку коробки. Вывалились пачка брошюрок, пакет с проводами, чуть было ни грохнулся на пол и тяжёлый аппарат цвета «молотковой» эмали.

— «Электроника М-12», — прочитал Игорь. — Советскую её мать! Три «Шарпа» влезет! — И первое, что бросилось в глаза на пухлой брошюре: «Аппарат принимается в гарантийное обслуживание в упаковке производителя». — О, мать моя! Сразу и ремонтом пахнет! — Он с досады пнул коробку, чтобы отлетела подальше и не мозолила больше глаза несуразностью разорванного бока. Начал читать «Инструкцию по эксплуатации», прикидывая, какой провод куда воткнуть, куда и как вставить видеокассету. — Запутаться можно, кошмар! Ну, ни хрена не умеют, ни объяснить, ни показать! А как подключить к телевизору, если тут на выходе совсем другая хреновина нарисована!? Надо звонить Шалому, пусть разбирается.