Момо Капор - Рассказы

Что мне делать? Дети парикмахеров всегда подстрижены, сапожников — обуты, у детей дантистов зубы запломбированы, у футболистов даже дочки пинают мяч, французские дети — французы! Что остается детям юмористов, кроме как хихикать? Что им еще могут дать родители?

— Слушай, ты, — говорю я Саше, — не смейся!

— Не буду, — говорит он, но и дальше смеется.

— Смотри, сынок, — советую я Саше, — каждый раз, как тебе смешно, представь себе что-нибудь грустное, и сразу перестанешь смеяться!

— А что грустное?

— Ну, например, представь, что у тебя папа юморист!

— Представил, — говорит Саша.

— И?

— Мне все равно смешно! — говорит ребенок и просто покатывается со смеху.

— Ты должен с ним работать, — сказала Сашина мама. — Ты совершенно запустил ребенка…

И я начал работать.

Я читал ему вслух газеты, водил по улицам, полным хмурых лиц, включал телевизор… Объяснял ему, где он живет. Что его ждет в жизни. Объяснял, как устроен мир и что люди делают друг другу.

— У малыша есть прогресс, — сказала на следующем родительском собрании учительница, — он меньше смеется. Но мы еще не совсем довольны! Продолжайте с ним работать! Прогресс налицо…

Мы считали мои доходы, читали сообщения о наводнениях, извещения о смертях, наносили скучные воскресные визиты родственникам. Фотографировались в автомате и потом рассматривали свои снимки — и наконец учительница была довольна.

— Да, — сказала она, — еще случается, что он засмеется, но в целом это как будто бы совсем другой ребенок! Он уже далеко не такой ребячливый. Мы его не узнаем! Он стал гордостью школы. Такой серьезный и дисциплинированный. Видите, чего можно добиться, если только немного поработать с ребенком…

— Ну давай, посмейся чуть-чуть! — смешу я Сашу. — Сегодня воскресенье, выходной, можешь смеяться, сколько хочешь! Сегодня можно…

— Не могу… — говорит он печально.

— Почему не можешь?

— Так, просто…

Жил да был один радиолюбитель, и была у него на мансарде радиостанция, и каждую ночь он разговаривал с другими радиолюбителями. Его жене это надоело, и решила она пойти в театр. Он-то её никуда не водил. Но что? Она забыла ключ от двери. Вернулась в одиннадцать часов и звонит, а он — ничего! Нацепил наушники и болтает с кем-то. Какое-то время жена звонила, звонила, звонила, стучала в дверь кулаками, а потом вспомнила, что в соседнем доме живет ещё один радиолюбитель со станцией, знакомый её домашнего сумасшедшего. Пришла она к нему и попросила передать по радио сообщение мужу, что не может попасть домой, так как у нее нет ключа. Тот попробовал, но не смог установить связь. Какое-то металлическое строение между ними не пропускало радиосигнал. «Щас всё будет, сразу», — утешил он женщину и начал слать свои позывные в эфир: YU 1 ANO, YU 1 ANO… Отозвался какой-то чех из Будеёвиц. «В чём проблема?» — «Прошу, скажи YU 16 ANO, что его жена стоит перед дверью и не может попасть внутрь потому, что у неё нет ключа». Чех OK-CRC-BOX 69 попытался, но не смог. Однако, он объяснил всю ситуацию какому-то французу из Лиона с позывным F-REF QSL-SERVICE-PO DOX 70, а тот поймал сигнал исландских рыбаков, которые сообщили про ключ американской подводной лодке, а её радиотелеграфист передал это сообщение токийскому радиолюбителю JA-JARL-PO-BOS 377, который переправил его в Сидней, и через Новую Зеландию, Бангкок и Сингапур пришло оно заново в Европу, где сигнал поймал один грек, который нашёл приятеля в Болгарии, а тот установил связь с мужем той несчастной и сказал ему так: «Что ты, блин, не откроешь жене дверь, на улице ждёт, без ключа!» Этот тогда снял наушники и открыл дверь:

— А, это ты… — сказал он жене и вернулся продолжить свои ночные разговоры.

Она шагает по небу длинными ногами победительницы стометровок. Как же ей завидуют ровесницы, привязанные к готовке и кухне в городах, над которыми она пролетает!

Всё заворожено смотрят на неё, пока она исполняет пантомиму с маской.

— При разгерметизации салона из отверстия над вашими креслами выпадет кислородная маска. В этом случае перестаньте курить и поднесите маску к лицу…

После того как мужчины освободились от первого страха, вырвавшись из домашних оков, они глотают обжигающими взглядами отблеск её икр, которые плавно удаляются в сторону кабины пилотов. Когда мужчины были детьми, то хотели летать. Теперь же они счастливы, когда ползут по чему-нибудь надежному. Тяжёлая это работа, говорят одни другим, кивая головой.