Клаус Хагерюп - Маркус и Сигмунд

— Да, а я выпью стакан сока.

— Мой добрый друг, — тепло отозвался Сигмунд.

— Да, да, — пробормотал Маркус и пошел на кухню за колой.

В половине первого он устал слушать рассказы Сигмунда о потрясающей и недосягаемой Бенте Иверсен и о том, как недостоин он ее любви. Маркус встал:

— Пойду-ка я спать.

— Погоди, — остановил его Сигмунд.

Маркус опять сел.

— У меня есть вопрос.

— Да?

— Что не так?

— Что не так с чем?

— Что не так с моими штанами?

— Не знаю, — ответил Маркус.

Если Сигмунд сам не понимает, вряд ли Маркусу удастся ему объяснить.

— Они что, сидели не так, как надо?

— Нет, — сказал Маркус. — Но я не уверен, что они сидели на том, ком надо, — пробормотал он и вышел из спальни, но Сигмунд этого не услышал.

На следующее утро Маркус подавал другу завтрак в постель. Он надеялся, что Сигмунд наденет старые брюки и пойдет в школу, но ошибся.

— В школу? — сказал Сигмунд. — И встретиться с ней? Ты же понимаешь, об этом и речи быть не может. Что она скажет, увидев меня? Хрю-хрю?!

— Нет, если ты переоденешь брюки.

— Никогда! — вскричал Сигмунд. — У меня есть своя гордость! Если она не принимает меня таким, какой я есть, мне все равно.

— А ты уверен, что ты именно такой?

— Я есть я целиком и полностью, — ответил Сигмунд и гордо вскинул голову.

— Ну-ну, — сказал Маркус.

Он решил просить о помощи единственных людей, которые, возможно, могут помочь.

— Что, Сигмунд на самом деле в нее влюбился? — спросила Эллен Кристина, которая была большим фанатом Бенты Иверсен и даже проколола себе бровь так же, как у кумира.

— Да, — ответил Маркус.

— А ты потерял способность любить? — переспросила Муна.

— Да, точно.

— Бедняга, — сказала Эллен Кристина. — Мы можем тебе как-то помочь?

Маркус покачал головой:

— Я отлично сам справлюсь. А вот Сигмунду надо помочь.

Прозвонил звонок с последнего урока, и три члена старого клуба сидели в закусочной Иоакима и пили колу. Эллен Кристина была небольшого роста, со светлыми волосами, голубыми глазами и слегка оттопыренными ушками, которые Маркус когда-то считал самыми красивыми на свете. Муна была темноволосой, с карими глазами и прямым острым носом, который тоже когда-то приводил Маркуса в восторг. Обе девчонки гуляли с ним и с Сигмундом по очереди какое-то время. Эллен Кристина даже научила Маркуса целоваться. Теперь они вчетвером стали такими близкими друзьями, что влюбиться друг в друга было так же нереально, как влюбиться в брата или сестру.

Маркус рассказал девочкам все, и Муна вздохнула с облегчением, потому что уже начала беспокоиться, не случилось ли с Сигмундом изменение личности, раз он пришел в школу в рэперских штанах.

— Это не его стиль, — сказала она.

— Это совсем не его стиль, — подтвердила Эллен Кристина. — Белая рубашка, вельветовый пиджак и рэперские штаны — это ни то и ни другое. Если он хочет хоть какого-то шанса с Бентой Иверсен, он должен выкинуть эти штаны.

— Или нарядиться на полную катушку, — сказала Муна.

— Конечно, — поддакнула Эллен Кристина.

— Я бы так и сделала, — сказала Муна.

— И я тоже, — присоединилась Эллен Кристина.

— Эй! — сказал Маркус.

— Эй! — хором отозвались девчонки.

— Я тоже здесь.

— Как приятно, — заметила Эллен Кристина.

— Что бы мы без тебя делали? — сказала Муна.

— Вы можете поделиться со мной, о чем вы там говорите?

— У нас есть план, — ответила Эллен Кристина.

— Именно, — согласилась Муна.

— Что за план? — поинтересовался Маркус.

— Ядерный план, — ответила Муна.

— Ты сам скоро увидишь, — пообещала Эллен Кристина. — Но сначала надо подготовить Сигмунда.

— Это ты тоже скоро увидишь, — вставила Муна прежде, чем Маркус успел спросить, как они собираются это делать. — Мы будем у тебя в четыре.

— Или в полпятого, — уточнила Эллен Кристина.

— Или посредине, — сказала Муна. — Пока, Маркус. Спасибо, что обратился. Обращайся к нам еще. Мы всегда рядом, ты знаешь.

В следующую секунду они уже сидели на велосипедах. Маркус слышал, как они болтают и смеются, катясь прочь вниз по дороге. Сам он не умел ездить на велосипеде и не жалел об этом. Ему нравилось ходить в собственном темпе, тогда у него было время подумать: ведь хорошо, когда на это есть время.

Когда он дошел до перекрестка у Рюдосена, он увидел, как Бента спускается с горки. Она шла медленно, волоча ноги, и не видела его, потому что все время смотрела в землю. Раньше он не замечал, какая она маленькая. Когда она была в окружении людей, она казалась куда выше, может быть, оттого, что в ней было что-то делавшее Бенту заметнее окружающих. Отчасти Сигмунд был прав, говоря, что тем, кто на свету, нужна тень, чтобы их можно было хорошо разглядеть. Теперь она шла совсем одна, и ни одной тени, кроме собственной, около нее не было. Сегодня Бента тоже была в черном: черные брюки, черная футболка и черная «кенгурушка». Видимо, ей нравится темная одежда, подумал Маркус и оглядел себя. На нем было всего понемногу: синяя рубашка, зеленый свитер, красная куртка, синие брюки и коричневые ботинки. Он отчасти напоминал светофор. Вот она уже не больше чем в пяти метрах. Он почувствовал, что она не хочет ни с кем видеться, но не мог сделать вид, что ее нет.