Сьюзен Сассман - На диете

Моя запланированная прогулка продлилась ровно три шага, от дверей аптеки до автобусной остановки. В тот же миг, как по заказу, подъехал пустой вечерний автобус и прямо передо мной с шипением раздвинулись двери. Редкий маршрут – обычно его пускают только в Дни Гая Фокса [4] Гай Фокс – организатор “порохового заговора” против английского короля Якова I и членов парламента 5 ноября 1905 г. В ознаменование этой неудачной попытки поджога проводятся ежегодные огненные карнавалы. , и то через сутки. Я побренчала сдачей. Как раз на билет. Очевидно, это перст судьбы. Только идиоты противятся прямым указаниям свыше.

Не беда, вряд ли я заметно поправлюсь до утренней прогулки с Кэтлин. Спорт спортом, но нездоровый фанатизм – та же крайность. И потом, в автобусе я успею внимательно изучить инструкцию к волшебным таблеткам.

Мне случается бывать на редкость убедительной в спорах с самой собой.

Всю дорогу я вчитывалась в аннотацию к чудо-таблеткам и не понимала в ней ни слова. К реальности меня вернул голос водителя, объявивший мою остановку. В автобусе я оказалась совершенно одна, да и за окнами не было никого и ничего. Вообще ничего – так низко и плотно лежал наползший с озера туман. Водитель пожелал мне не переломать ноги, и я неохотно шагнула из безопасного салона в мутное марево.

Чугунные фонари с изогнутыми под старину шеями были едва различимы, и размытые круги их приглушенного туманом света плавали в белесой пелене. Еще недавно я сравнила бы их с акварельными размывами на влажной рыхлой бумаге, теперь же в голову лез только один образ – “густой как студень”. Мне казалось, я угодила в громадную миску какого-то дрожащего темного варева, а в самой толще смутно маячили половинки яиц с бледными желтками.

Пока автобус неторопливо отчаливал от остановки, я стояла, осваиваясь во мгле, и вдыхала острый перечный аромат. Готова спорить на что угодно – это молотый черный перец и жгучий соус из помидоров и чили! Ну, все ясно. Мой дом всего в полутора кварталах и как раз с подветренной стороны от такое – мексиканских лепешек, что жарит у нас на кухне София. Безобразие, только я за порог...

Я облизнулась. Шоколадные пирамидки слегка заморили поселившегося во мне ненасытного червяка, но в желудке хватило бы места еще для чего-нибудь. А потом еще для чего-нибудь, и еще... Прежде я беспрестанно жевала только раз в месяц, когда смягчала предменструальный синдром. Но теперь, похоже, умудрилась отделить симптомы от первопричины.

Если плестись нога за ногу, то, пока доберусь, лепешки благополучно канут в Лету. И я не спеша двинулась к благоухающему пряностями дому, смутно белевшему в мягкой влажной мгле. Неторопливая прогулка способствовала размышлениям. Определенно, я сумею справиться с этим пищевым безумием. Просто обязана. Ведь сейчас уже не могу надеть свои любимые тряпки. С такой комплекцией и на милю не рискну подойти к тому элегантному загородному клубу, где привыкла коротать жаркие летние дни. Так и слышу шепоток у бассейна: “Видели Барбару?”, “Что с ней стряслось?”, “Просто не верится, что можно так себя запустить!”

В былые годы я и сама любила поиронизировать подобным образом. Устраивалась в шезлонге, вытягивала стройные ноги и полеживала, пуская клубы дыма. Пых-пых. И от всей души изумлялась, как же иная особа может до такой степени себя запустить. Причем изумлялась вслух. О, разумеется, из самых добрых побуждений! Пых-пых. На случай, если располневшая неудачница каким-то чудом исхитрилась не заметить, что расползлась. Так пусть видит – я сочувствую ей и искренне надеюсь, что она скоро придет в норму. И так далее, попыхивая сигаретой.

Рядом лежала под зонтом Сара-Джейн, окутанная облаком многослойных фантазийных одеяний, в сногсшибательной широкополой шляпе. Она тоже осуждала толстух, кивала и поддакивала так покровительственно, словно сама была стройной, как топ-модель. Ее ниспадающие пышными волнами балахоны не были пустой прихотью – Саре-Джейн хватало ума скрывать от мира свое бесформенное тело. В отличие, кстати, от Рамоны Салтер. Та словно нарочно выставляет свою тушу напоказ. Так и выпирает из куцых юбчонок и глубоких декольте, будто тесто из квашни. Не зря ведь она тратилась на билет во Францию – страну 90-килограммовых матрон, резвящихся с баскетбольным мячом на золотистых песках Ривьеры. Причем в одних только трусах.

Неожиданно в тумане передо мной неясно обозначились какие-то тени, и я резко остановилась. Двое мужчин двигались в том же направлении, что и я. Один сильно шатался, хотя и держался за другого. Пьяные? Или наркоманы? До меня отчетливо доносилось хриплое, натужное дыхание, клокочущее, как воздух в акваланге. А впереди еще целый квартал. Много чего может случиться за квартал от дома.