Матей Вишнек - Господин К. на воле

— С добрым утром, господин Козеф, — говорил ему другой корчмарь, у которого имени не было.

— Дела-то идут, идут? — говорил ему, смеясь, старичок, хромой на одну ногу.

Вхождения Козефа Й. в город стали просто-напросто триумфальными. А его явление народу в корчме производило эффект ошеломляющего события, которое магнетизирует публику. На Козефа Й. смотрели, как на настоящего героя, и он понимал это по тысячам, казалось бы, незначительных знаков: улыбка, приветствие, особое выражение лиц, манера корчмаря подавать ему пиво.

«Боже мой, что будет?» — спрашивал он себя, стоило ему вспомнить, что фактически они имеют дело с вольным человеком.

«Сказать им, может быть, правду ?» — мучился он.

«Правду! Да что такое правда?» — возражал кто-то в нем самом.

«Правда — это то, во что они хотят верить», — утвердил он решение пустить все на самотек.

Он перестал заходить к складскому толстячку. Складской толстячок всячески его заманивал, чтобы забить ему голову своими теориями и склонить к примеркам. Но он боялся. Он ужасно боялся, как бы толстячок не закончил, самым реальным образом, шитье цивильного костюма для него. В глубине души Козефу Й. это стало представляться форменной катастрофой. Поэтому он старался избегать складского толстячка. Пропадал то на кухне, находя себе дела, то в городе. Сама мысль, что у него могут отобрать, именно сейчас, его робу заключенного, превратилась в навязчивую идею.

Теперь он боялся и встречи с директором тюрьмы. Ему много раз было говорено, что бедняга Полковник совершенно поправился и со дня на день может позвать его для выполнения последних формальностей.

— Вас ждут, — сказал ему как-то утром Ребенок.

— Кто ждет? — спросил он, и голос его был тяжел от черных предчувствий.

— Идемте, — сказал Ребенок.

Козеф Й. не стал повторять вопрос, потому что боялся ответа. Он пошел за Ребенком. Они вышли собственно из тюрьмы и вступили на тропинку, подвергшуюся бомбежке камнями. Миновали два-три внутренних двора, заброшенных и ставших для Козефа Й. такими родными. Направились к мусорным курганам. Ребенок шел на несколько шагов впереди и ни разу не обернул голову посмотреть, как там Козеф Й.

«Сбежать?» — промелькнуло в мозгу у Козефа Й., но он тут же тряхнул головой, как бы отгоняя бредовую мысль.

Ребенок довел его так до обветшалого бассейна, где и остановился. Подошел к краю бассейна и, опустившись на колени, поглядел в воду. Козеф Й. остановился за спиной Ребенка.

— Какая чистая, — сказал Ребенок.

Они пошли дальше. Ребенок взял курс на винные погреба, и Козеф Й. начал подозревать что к чему.

Беглый встречал их у прохода в подвал. На нем был кожаный передник, которым он явно гордился, в руке — мастерок.

— Пришли! — громко сказал он.

Козефу Й. было вполне приятно повидаться с этим человеком. В конце концов беглый не сделал ему ничего плохого. А веселостью лица он напоминал Козефу Й. собственную маму.

— Пришли, — сказал Козеф Й.

Человек отвязал фартук, положил на землю мастерок и потянул Козефа Й. внутрь.

— Я вам кое-что покажу, — сказал он.

Ничего особенного Козеф Й. внутри не увидел. Он поозирался вокруг, потом вопросительно взглянул на человека.

— Я заделал дыры, — сказал человек.

Козефу Й. и впрямь показалось, что тут идет подготовка к зиме.

— Хочу сложить печь, — сказал человек. — Я умею, — добавил он. — И сложу.

Потом поманил его заглянуть за ряд бочек.

— Тюфяки, — сказал он. — Видали?

И плюхнулся на один из тюфяков, чтобы продемонстрировать, какой он мягкий. Козефа Й. как что-то подхлестнуло, и он плюхнулся на другой тюфяк. Человек рассмеялся. Ребенок рассмеялся. Козеф Й. тоже рассмеялся. Тюфяки были сделаны из пластиковых пакетов, набитых сушеными водорослями. Мягкие, они хорошо пахли.

— А сейчас, — сказал человек, — нам надо заняться печками.

«Нам надо заняться…» — повторил Козеф Й. Что он задумал, этот человек? Хочет снова приобщить его к работе?

— И потому мы хотим кое о чем вас попросить, — продолжал человек.

— Мы, то есть кто? — спросил Козеф Й.

— Мы все, — ответил человек.

«Кто это — все?» — спросил себя Козеф Й.

— Ну, — сказал человек, — нас много. Й мы бы попросили, если можно, купить нам лопату.

Такого Козеф Й. не ожидал. Какими непредсказуемыми стали с какого-то времени люди. Все люди. Охранники, мама, старички, Ребенок, складской толстячок, Розетта и все те незнакомцы, что выходили за калитки, поджидая его наезды в город. И снова на миг промелькнуло у него в голове, что все другие знают что-то, чего он еще не знает.