Александр Минчин - Лита

— Да, — тихо вымолвил я.

Вечером позвонила Вика и сказала, что завтра мы приглашены ее мамой на обед.

Я вздохнул и — согласился. Надо было уйти из дома, вырваться куда угодно, только не сидеть в четырех стенах со своими страшными мыслями.

Чуть позже раздался еще один звонок.

— Алексей, это я…

Я в озверении швырнул трубку.

— Папа! Я хочу, чтобы он больше никогда не набирал номер этого телефона.

— Хорошо. — Отец с горечью и грустью смотрел на меня.

В конце недели к институту подъезжает «скорая помощь», которая когда-то подъезжала к моему дому. Меня мягко просят сесть в машину. Я иду мимо, не обращая внимания. Авто едет медленно за мной по улице. На следующем перекрестке они перегораживают мне путь.

— Алеша, сядь, пожалуйста, в машину, нам нужно поговорить.

Я иду дальше, они опять едут. Я останавливаюсь и вдруг сажусь.

— Алеша, мы понимаем твое состояние. То, что сделала Лита, не поддается описанию. Мы в полном недоумении, зачем она это сделала.

«Потому что она блядь», — думаю я.

— Я чувствую себя очень виноватым, — продолжает он, — что настаивал тогда, чтобы ты ее простил…

— «Она будет ноги мыть и воду пить», — цитирую я.

— Она и сейчас отдала бы всю свою жизнь, если б ты ее простил. Но я знаю, что ты ее не простишь никогда. Второй раз…

— Я ее и первый не простил.

— Вот что я до сих пор не могу понять, как она при такой любви к тебе…

Я перебиваю:

— Если вы еще раз скажете о «ее любви», я выйду и на этом наш разговор закончится навсегда.

— Хорошо, хорошо, извини, — поспешил он успокоить меня.

— Она сидит у окна и плачет целые дни напролет…

— Это меня абсолютно не интересует.

— Я понимаю, Алеша, и все же…

— Что?

Вера с грустью смотрит на меня, и делает знак Саше, чтобы он остановился. Говорит:

— Алеша, мне очень стыдно, что она моя сестра. Лита просто без «царя в голове». Я могу это объяснить только безумием. Как врач… Затмением в голове. Когда человек, в данном случае больная, не соображает, что она делает. Я готова целовать тебе руки, лишь бы ты простил ее и забыл обо всем. И о ее существовании…

— Вера…

— Помолчи, Саша. Мне дико стыдно и боязно перед тобой. Я, даже при всей своей впечатлительности, не могу представить, с какой болью и раной ты живешь… Как ты живешь… Это, наверно, ужасно мучительно и больно. Прости меня за нее, если можешь. Я готова стать на колени и просить твоего прощения…

— Вы здесь ни при чем.

— Я чувствую себя очень виноватой, что… Не предотвратила, не избила ее тогда… Я дала ей телефон твоего брата.

Я вздрогнул.

— Она неделю просила меня этот телефон, чтобы вернуть какой-то шприц. Не выдержав, я спросила, почему она не вернет его через Алешу? Она промолчала.

В пятницу вечером она вся разоделась, расфуфырилась в самое лучшее. Красивое белье… Я думала, она едет встречаться с тобой. Оказалось, нет… Я спросила: «Для того чтобы вернуть шприц, нужно такодеваться?» Она сказала, что будет через два часа и чтобы я не говорила глупости. Тогда я закрыла дверь собой и сказала, что никуда ее не пущу. У меня зародилось предчувствие. Она сказала, чтобы я открыла ей дверь или она выпрыгнет в окно. Ты же знаешь, мы живем на первом этаже…

Вернувшись через два дня, она сказала, что была у Марты, ее подруги, где нет телефона. Потом… она исчезала еще несколько раз, по нескольку ночей. Однажды я спросила ее, соображает ли она, что она делает. Она сказала, что ничего не делает, проводит время со своей новой подругой, ей скучно сидеть дома.

Видимо, у меня был очень неважный вид, так как Вера остановилась.

Значит, это продолжалось какое-то время… А был не случайный раз. Я все пытался найти объяснение… Опять измена, опять предательство. Кровосмешение — с братом. Я не верил в этот бред, но бред был реальностью.

— Алеша, я думаю, Вера не должна была тебе этого рассказывать, так как…

— Вера все правильно сделала. — Я взял ее руку и поцеловал. И вышел из машины.

— Можно мы будем тебе иногда звонить? — услышал я его голос. И, ничего не ответив, пошел по улице дальше.

Ночью я не сплю, раскладывая все на составные части: семь дней просила; переступает через сестру у двери; «она со своей подругой »; ей скучно сидеть дома; не появляется днями, ночами…

Все ложь, ложь, ложь. Сколько лжи! Какое упорство — целых семь дней… Сколько напора — добиться своего. Крово смешательства. Кровосмешения. Спермосмешения. И это после всего того, что было, было, было, было!..