Лариса Васильева - Три менялы

— Не понял, ты куда это упала? Чем это так воняет?

— Потом, сначала я пойду искупаюсь…

Она взяла свой халат и пошла в ванную комнату, долго терла руки мылом и порошком, несколько раз почистила зубы и даже язык, но запах был неистребим. За ужином Николай и Саша старались отодвинуться от нее подальше, Сергей мужественно терпел, а Вера, как ни странно, почти не ощущала этой вони. Матильда не смогла поесть, вся еда казалась ужасно горькой и вонючей. Она пораньше ушла к себе — зачем мучить всех?

Сергей уложил Верочку и заглянул к ней:

— Ты как? Не сильно ушиблась?

— Все нормально, иди, а то задохнешься.

— Да черт с ним, с запахом…

Он подошел, присел на кровать.

— А плохо тебе не станет? Меня до сих пор мутит.

Он наклонился и поцеловал ее. Но Матильде было не до нежностей, ее все еще тошнило.

— Чего это вдруг? — вырвалось у нее.

— Извини, не удержался… Все время тянуло тебя поцеловать, но старался и виду не показывать, а сейчас не устоял. Пожалуй, я этот запах буду вспоминать, как самый приятный в моей жизни. По крайней мере, он отпугнул от тебя остальных поклонников…

— Каких поклонников? О чем ты? — отмахнулась Матильда. — Все вы одинаковые — норовите использовать момент…

— Черт, неужели не видишь, я же совсем потерял голову…

Он так смотрел на нее, что Матильда поверила, что это правда, и когда он вновь привлек ее к себе, она замерла, ее вдруг охватила жаркая волна… Сергей принялся покрывать ее лицо поцелуями…

— Господи, как я хочу тебя…Безумно… Со мной такого еще никогда не было…

Если бы не тошнота, Матильда забыла бы обо всем … Что с ней сделали Менялы?! Ее тянет к мужчинам, вот наваждение… «Черт с ним, пусть его любовь недолгая, пока мы все заперты здесь, но что есть в жизни постоянного?» — мелькнула мысль. Но тут новый приступ тошноты охватил ее, она вырвалась из рук Сергея и бросилась в туалет. Он остался ждать ее в комнате. А когда она вернулась, следом вошел еще один «соискатель» — Александр.

— Уходите оба, неужели не видите, мне не до вас …

Она проснулась от шороха. Дверь тихонько открылась, Матильда решила, что это идет Верочка, которой что-то приснилось, и уже хотела откинуть одеяло, взять ее к себе, как вдруг разглядела в темноте мужскую фигуру…

— Николай? Тебе чего?

— Не понятно, что ли, чего…

— А ну стой. Еще шаг, и пристрелю! — Она быстро наклонилась и выхватила ружье из-под кровати, потом щелкнула выключателем настольной лампы.

Увидев, что она и в самом деле держит в руках ружье, тот остановился.

— Ты чего, ненормальная! Тебя же, дуру, жалею… Живешь тут без мужика полгода… А я вот сегодня смотрю, да ты вроде и ничего! Чего бабе-то одной пропадать?..

— Что, только сегодня разглядел, а раньше звал с собой зачем? Трепло… Уходи, закрой дверь за собой и больше в эту комнату не смей даже заглядывать, а то и правда пристрелю.

— Опоздал, что ли, место уже занято? Кто же такой шустрый? Серега? Или наш калека, Сашка?

— Дурак ты, Коля…

— Будь человеком, я же заснуть не могу, все время думаю, какая баба рядом лежит…

— То-то твой храп по всему дому разносится, каждую ночь слышу, как ты мучаешься от бессонницы.

— Да нет, раньше, конечно, спал, а вот сегодня совсем измучился, просто извелся, так и представляю тебя… голенькой. Ну ты же не девочка, понимаешь, каково это мужику сухостой терпеть… Аж болит…

Матильда повела ружьем, указывая дулом на дверь.

— Здесь не скорая помощь…

— Ну и ладно, мое дело предложить, твое — отказаться…

Заснуть она не успела. Снова появился Александр.

— Послушай, Вика, я все откладывал разговор на потом, когда мы сможем уехать отсюда, но не могу больше сдерживаться… Я люблю тебя…

— Давно ли? — вздохнула Матильда.

— Да как только увидел тебя. Но я же лежал парализованный, как я мог в таком состоянии говорить о любви? Мужик должен предлагать руку и сердце, только когда у него есть что дать женщине помимо этого. А пока мы заперты в этой дыре, я ничего не могу тебе предложить.

— Все правильно, вот и следуй своим намерениям: когда будет возможность уехать отсюда, тогда и поговорим.

— Да я бы потерпел, но боюсь, меня опередят. И я не уверен, что другие испытывают такие же чувства, как я. Возможно, у них это просто от скуки… — он сделал паузу, потом многозначительно произнес: — А может из каких-то своих соображений.

— Спасибо, что предупредил. Только я думаю, ты вздумал приударить тоже от скуки. Спокойной ночи.