Елена Колядина - Под мостом из карамели

«Лампадным маслом что ли надушилась, дура», – решил журналист.

– Чего встал? Иди-ка отсюда, мне тут убираться ещё надо! – напирала санитарка.

– Всё-всё, – заверил журналист, окинул взглядом помещение, добирая впечатлений, и ушёл, не попрощавшись, но испытывая от всего увиденного, особенно сдвоенного в лице убогой санитарки, тоску сложного происхождения.

– Тело поруганное, – невнятно и бессмысленно пробормотала санитарка, расправляя простынь. – Величавое.

Она дотронулась до всё еще влажных волос мертвеца, пахнувших недорогим шампунем, и озабоченно подошла к окну – проверить, не дует ли из-под рамы. Вернувшись к столу, санитарка потупила взгляд, и, глядя только себе под ноги, осторожно, едва касаясь костяных запястий, переложила руки покойного поверх простыни, вытянув вдоль тела. Затем она пошла к шкафу, достала с полки новый пакет, вынула отглаженный светлый плащ, выстиранные джинсы и вымытые тряпичные кроссовки. Все вещи она сложила на сиденье стула, который перенесла и поставила возле стола, на деревянные мостки. Подумав, санитарка перевесила сложенный плащ на спинку стула, а поверх него – джинсы, так что на сиденье остались однотонная футболка и кроссовки. Потом санитарка вспомнила о чём-то, поспешно покопалась в шкафу, нашла запрятанный в ветошь пакетик карамельных монеток и опустила в карман плаща. Подумала, не забыла ли чего, но больше вещей или имущества при покойном не было. Завершив дело, санитарка тихо, опустив голову, подошла к мертвецу и постояла немного, что-то шепча. Как всегда, он был одинок в своей смерти, рядом с ним была лишь толстая дурочка. Стараясь ступать неслышно, санитарка подошла к дверям, выключила свет, выглянула, затем вышла и испытующе посмотрела вдоль коридора. Убедившись, что проход пуст, а в здании вечерняя тишина, санитарка оглянулась и, предвкушая, в последний раз посмотрела в секционную.

Облака за окном разошлись, и на стол упал слабый бледно-лунный свет, такой робкий, терпеливый и нежный, словно за стеклом был весенний сад, полный ночных звуков, а не заасфальтированная автостоянка и место для курения. Тонкий, разбитый в костяшке палец правой руки мертвеца слегка дрогнул и прижался сквозь простыню к стальному ложу стола, ощущая, как сквозь содранную кожу пролетает легкая голубоватая искра. Санитарка осторожно и плотно закрыла дверь, накинула навес, пошарив в кармане, вставила дужку в замок и утопила её в пазах, не запирая на ключ. Удовлетворённо поглядев на висящий, но не запертый замок, она, счастливо улыбаясь, косолапо побежала по коридору, выключая на ходу лампы дневного свет.

Журналист этим же вечером скинул репортаж в несколько информационных агентств, за что в конце месяца ему на карточку поступило в общей сумме тридцать тысяч рублей.

О происшествии на Крымском мосту быстро забыли, и только папа ещё долго писал в твиттере и на форумах: «И какой смысл любить людей, если менты такие суки!».

2011 – 2013 гг.

В тексте использованы строки из стихов Александра Дольского, Булата Окуджавы, Роберта Рождественского, Генриха Сапгира, Евгения Семичева, Наты Сучковой.