Дмитрий Каралис - В поисках утраченных предков (сборник)

Я был в нем дважды. Первый раз — совсем мелким пацаном, когда мы с мамой и сестрой Надеждой ездили на зимние каникулы в Тамбов. Запомнилось, как в заснеженной Москве, отстояв долгую морозную очередь, мы благоговейно заходили в Мавзолей, чтобы взглянуть на Ленина и Сталина. И я успел глянуть только на Сталина, лежащего в красивом френче с нашего краю — тут у меня с ноги слетел тяжелый валенок с галошей, и я запищал от страха потерять валенок в толпе, а затем пугаясь строгого дядьки, шагнувшего к нам навстречу из полумрака.

В первую поездку мне запомнилась красивая кафельная печка и заснеженный сад за окном дедушкиного дома. Мама с тетей Верой, схожие так, словно они были двойняшками, сидели на мягком диване вполоборота друг к другу, держались за руки и тихо разговаривали. Я катал по ковру лошадку с оторванным хвостом и прислушивался к разговорам взрослых: ничего интересного!..

Второй раз я был в этом доме на похоронах тети Веры, году эдак в 1971-м, и опять зимой. Улица уже называлась Астраханской (чуть позже ее повысят до имени революционера Антонова-Овсеенко), свистела метель, и в церкви, где отпевали тетку, было жарко натоплено, а на лбу у нее лежала бумажная полоска с непонятными надписями на старославянском, и хотелось скорее выйти на улицу: казалось, в гробу лежит мама.

Я еще расскажу о последнем визите в дедушкин дом и о запоздалом знакомстве со своим дядькой — дядей Борей, бывшим летчиком, прилетевшем на похороны сестры из Свердловска. Отставив палочку, он показывал мне, как фашистский «мессер» заходил в хвост его транспортного «дугласа», а потом мы спускались с ним в глубокий сухой подвал, где на полках лежали бутылки золотого яблочного сидра с сургучом на пробках, пылились старые корзинки, посылочные ящики и прочая дребедень, о которую мы спотыкались, пробираясь к дверце потайной комнаты, о которой дядя Боря помнил с детства и которую решил мне показать…

Пока же я ставлю жирную карандашную птицу на карте возле дедушкиного дома и с наслаждением обследую увесистый Адрес-календарь Тамбовской губернии за 1914 год.

Губерния представлена так, что в ней хочется поселиться и жить. Хочется стать тамбовцем. Темнеют портреты: архиепископа Тамбовского и Шацкого Кирилла; тамбовского губернатора Ал. Ал. Салтыкова; губернского предводителя дворянства князя Ник. Ник. Челокаева.

Население Тамбова на 1914 год — 70 тыс. человек.

Уездный предводитель дворянства — коллежский асессор Александр Иванович Сатин. Проживает: Арапская улица, дом Полубояринова, тел. 269. Музыка русской провинции ласкает слух.

А сколько обществ в Тамбове! И какие!

Общество правильной рыбной ловли. Председатель — надворный советник Михаил Александрович Владимиров. Звучит так, что сразу понимаешь: правильный человек. Сидит на бережку реки или озерца с удочкой и тихо, с удовольствием, ловит рыбу. На рыбалке не пьет, динамит в воду не швыряет…

Общество взаимного вспоможения ремесленников. Председатель правления — крестьянин Иван Никитич Иванов. Обстоятельность в его имени, добропорядочность. Но и сметка крестьянская налицо — Никитич…

Общество поощрения рысистого коннозаводства. Президент общества — губернатор Ал. Ал. Салтыков.

Сельскохозяйственное общество, Общество пчеловодов, драматический кружок с вакантной должностью председателя.

Серафимовский союз русских людей на Дворянской улице, в доме Пятиримовской гимназии. Товарищ председателя — протоирей отец Сергей Дмитриевич Бельский.

А вот «благотворительные учреждения».

Городской ночлежный дом имени ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II (Дубовая ул., 35).

Дом трудолюбия, Работный дом. Александровские ясли при Ольгинском трудовом убежище (Предс. правления — жена подполковника Надежда Владимировна Тенис, проживающая в собств. доме на Дубовой улице).

Земский ремесленно-воспитательный приют.

Нарышкинский приют для арестантских детей.

Тамбовское училище для слепых детей.

И еще столько же разного и занимательного.

Хочется поселиться где-нибудь на Дубовой улице и правильно ловить рыбу в тихой речке Цне под руководством надворного советника Михаила Александровича Владимирова, поощрять рысистое коннозаводство в компании с губернатором Салтыковым, стать членом общества пчеловодов, попробовать занять вакансию председателя драматического кружка и жертвовать деньги училищу для слепых детей, ремесленно-воспитательному приюту, приюту для арестантских детей и Городскому ночлежному дому имени Императора Николая II… Хочется вступить в физико-медицинское общество, где председательствует врач, действительный статский советник Федор Васильевич Сперанский, а казначеем — мой бородатый дедушка, инженер-химик Александр Николаевич Бузни (именно так — «инженер-химик», без указания чина). Хочется слушать обстоятельные доклады «О мерах по противопожарной безопасности при проведении народных сборищ и гуляний», «О статистике отравлений спиртами в Тамбовской губернии», «Об исследовании геологического строения берегов реки Цны и ее ранней принадлежности к бассейну реки Дон»…