Сергей Залыгин - Тропы Алтая

в Ишимской степи

и осушению болот в Барабе в 1895–1904 гг.

Составлен генерал-лейтенантом И. И. Жилинским

при участии членов гидротехнической партии…

С.-Петербург — 1907»

«То-то, — сказал генерал. — Помнишь?! Помнишь мой отчет?!»

Подобрел… Все старики добреют, когда о них вспоминают…

«Там у меня в ответе никто из чинов, занятых в работах, не забыт. Помощников, господ инженеров по гидротехнической и путейской части было в Барабе четыре человека. Господ, окончивших курс университета, еще трое. Пространных трудов касательно природы Сибири мы в свое время не писали. О производительных силах дискуссий не вели — не имели понятия. Выражались просто: «С проведением Великого Сибирского пути обращено было внимание на необходимость заселения русским элементом местности, прилегающей к полотну железной дороги». Или: «В тысяча восемьсот девяносто пятом году И. И. Жилинским составлен был общий план урегулирования вод в означенной местности для целей водоснабжения и осушения ея».

Тут Вершинин не на шутку возмутился:

«Вы мальчишка, генерал! Не возражайте, я вам сейчас же это докажу!»

«Вот как?»

«Да-да! Докажу!..

Каждый мальчишка был в свое время гидротехником, преобразователем природы, когда весной соединял между собой лужи и прокладывал ручейки. Вероятно, вы им тоже были в раннем детстве?

Единственным отличием между мальчишками и вами было то, что вы имели в руках нивелир системы «Эго» и теодолит для измерения углов на местности. А может быть, не теодолит, а древнегреческую астролябию? Так пли иначе, вы могли определить на местности превышение одной точки над другой и провести канал с соответствующим уклоном. Вот и все ваше отличие от мальчишек. На этом оно кончалось.

Придя в Барабу, вы так и сделали: определили превышения и провели каналы. Совершили видимое, осязаемое и простейшее. Вы застали еще то время, когда основоположниками в науке и технике бывали мальчишки: вспомните — мальчишка Уатт, приметив, как на кипящем чайнике прыгает крышка, задумался о паровой машине!»

Генерал пожал плечами: «У каждого времени свои деяния. У каждого деяния свои поиски и сомнения… После Галилея им может быть каждый…»

«И все-таки поймите, генерал, в двадцатом веке наука и даже техника все дальше и дальше уклоняются от осязаемого.

Вы отводили в Барабе видимые, поверхностные воды, а мы должны отводить почвенные. Но кто знает, как они появляются в почве, атмосферные это воды или грунтовые? Почему при осушении возникает засоление почв? Поверхностные воды двигаются под уклон в силу закона тяжести. А как двигаются воды почвенные? А мерзлотный режим этих почв? Разве мы знаем его? Перед вами, первым преобразователем Барабы, все эти вопросы не возникали, вы попросту не знали об их существовании. Мы не можем сделать шагу, не поняв их».

«А скажите, много ли вас решает эти вопросы?»

«Бараббюро, Барабпроект, Барабэкспедиция, Минский болотный институт, Омский сельхозинститут».

«А может быть, и еще кто-нибудь? Оправдываете ли хлеб свой?»

«Может быть, и еще кто-нибудь. Но опять-такн поймите, генерал: в наше время подобное начинание — дело общественное. И как таковое оно требует всестороннего общественного согласования; корнями своими оно должно уйти в самые разные отрасли общественного хозяйства, в разные отрасли науки! Вы меня понимаете, генерал?»

«Понимаю, но смею еще раз спросить — вы социалист?»

«Вне всяких сомнений! А почему вас это интересует?»

«Видите ли — в наше время социалисты были отменными бунтовщиками. Весьма горазды были писать статейки и прокламации. За дело социализма. Так ли имею честь выразиться?»

«Совершенно верно — за дело социализма!»

«Как я понимаю, теперь настало уже другое время, время социализма на деле… Время религий, преклонения перед царствующими особами для вас миновало. Скажите-ка, Вершинин, а что это значит для вас — социализм на деле? Как вы себя осознаете в нем? В деле?»

Вершинин замешкался, генерал И. И. Жилинский вдруг привел заключительные строки из статьи, посвященной пятидесятилетию его служебной деятельности: «Во всех своих неустанных трудах… Иосиф Ипполитович доказал все громадное значение дела — дела! — земельных улучшений, столь блестяще выполняемых им с чисто юношеской энергией и необыкновенной преданностью и любовью…» Цитату не закончил, повторил еще раз: «…преданностью и любовью…» «Просто ведь? И — вечно. Не правда ли?»

Таким был мысленный разговор у Вершинина с генералом Жилинским. Не глуп был генерал царской службы, имел в жизни точку опоры: два с половиной миллиона десятин улучшенных им земель в Полесье, триста тысяч в Барабе, еще сколько-то на юго-востоке России.