Олег Красин - Другая жизнь

— Я выполняю для него заказ, — объясняет Вера, и вдруг ловит себя на том, что говорит сбивчиво и торопливо, чем может вызвать еще большее подозрение. — Месье Пьер заказал спроектировать яхту, и я привезла чертеж. Он у меня в машине.

Стараясь выглядеть естественной, она весело машет, указывая на улицу перед отелем, и менеджер переводит взгляд туда, куда тыкает её рука. Неподалеку от входа, ярко освещенный уличным светом, стоит серебристый кабриолет «Мазерати». Лицо менеджера выражает крайнюю степень изумления.

— Это ваша машина?

— Да! А что непохоже?

Её начинает бесить этот допрос. Что за дела? Она в своем городе, она им управляет, все здесь в её власти. К чему лишние расспросы? Еще одна аномалия?

— Вы знаете Сильвена из «Негреско»? Я сейчас позвоню ему…

— Ах, Сильвен! — менеджер становится любезным, его холодные глаза неожиданно теплеют.

«Боже мой! И здесь нужна «крыша»!» — с иронией думает Вера, глядя на внезапно добреющее лицо старшего менеджера.

— Хорошо, я вам скажу, — говорит тот важно, четко произнося слова. — Месье Пьер и его секретарь мадемуазель Карина отправились в казино…

— Какое?

— Казино «Рюль». Вы знаете, где это?

— La promenade des Anglias? — девушка по-французски называет английскую набережную, на самом берегу которой стоит известное казино. — Спасибо, я его найду!

Наконец-то, положение проясняется — миллионер отправился спускать свои денежки в рулетку. Правда, насколько Вере известно, большие ставки в «Рюле» не принимались — это не Монте-Карло или Лас-Вегас. Так, что много Пьер не спустит — только пощекочет свои нервишки.

Она садится в кабриолет и едет к набережной. Сейчас должно всё решиться. От волнения у неё холодеют руки и она, несмотря на теплый вечер, вновь включает печку в машине как утром по дороге в Бордигеру. Рука тянется к аудиосистеме, радио настроено на волну радиостанции передающей джазовую музыку. Раздаются звуки фортепиано, но играет не Эрнесто Кортазар, а японская пианистка в сопровождении синтезатора, электрогитар и национальных инструментов, придающих звучанию тонкий колорит востока.

Вера заворожена мелодией, на глаза наворачиваются слезы и она вынуждена остановиться.

Опять она плачет, как недавно, когда курила с Ирой перед офисом «Россервиса». Слезы текут не останавливаясь, капают на кофту, на джинсы, но ей это нужно. Пусть текут! Слишком много сил и эмоций было потрачено в последнее время, слишком много переживаний. «Я становлюсь сентиментальной и слезливой как старая дева, — думает она про себя с горечью. — Ни к чему это!» Но продолжает плакать, чувствуя, что становится легче дышать, словно над нею прошла очистительная гроза, наполнив воздух живительным озоном.

Вход в казино расцвечен огнями. Сверкает огненная надпись «Casino Ruhl» и все здание гостиницы «Меридиан», где находится этот источник порочного азарта, подсвечено сотнями светодиодных полосок. Они вспыхивают, переливаются разноцветными красками с преобладанием золотистого цвета, изображают разные замысловатые фигуры, особенно привлекающие внимание в ночное время. Такое было бы невозможным без компьютерных программ, управляющих освещением фасада.

Сравнивая экстерьер казино со своим отелем, Вера замечает, что «Негреско» в этом отношении не хуже, он тоже оснащен по последнему слову техники. Что и говорить — прогресс далеко шагнул вперед!

Вера оставляет «Мазерати» и проходит внутрь под сверкающим золотистым куполом.

Первый зал, куда она попадает — зал автоматов. Он полон туристами, да и местные жители не гнушаются здесь развлечься. Вера проходит через ряды игорных автоматов, впрочем, не особенно внимательно разглядывая азартных игроков. Пьер вряд ли остановится здесь. Это зал для начинающих, для тех, кто стеснен в средствах и может позволить проиграть себе несколько евро без ущерба для личного бюджета.

У входа в другой зал — с традиционными играми, в котором установлена рулетка, и столы для «блэк-джека» девушка встречает неожиданное препятствие. Её просят оплатить вход, что для неё не проблема, но требование соблюсти дресс-код? И потом, удостоверение личности? Русский паспорт остался в Москве, здесь у неё нет даже водительских прав. Зачем они ей?

Она вдруг вспоминает, что теперь стала другой девушкой, не той, которая была раньше офисной мышкой. Та Вера сейчас бы повернулась и покорно ушла, не стала бы скандалить, не стала бы спорить с секьюрити, похожими в своих черных костюмах на детективов агентства «Улисс». Но нет! Она уже другая.