Ральф Ротман - Жара

Хайди, повернув козырек назад, вымыла тем временем три опустевших суповых котла и снова наполнила их наполовину водой. Когда из котлов стал подниматься пар, она вылила в каждый из них по двухлитровой банке консервированного молока и высыпала по мешку картофельных хлопьев, а Гарри придвинул электромотор с мутовкой в форме виселицы и нажал ногой на педаль — неоновые лампы тут же погасли, упаковочная машина остановилась, вентиляторы заглохли, а Де Лоо сделал во внезапно наступившей тишине неверный шаг и оступился.

Чертыхаясь, Эмиль направился к щитку с предохранителями. Свет в лампах снова судорожно задрожал, потом замигал, последние порции супа были расфасованы, а миксер принялся истошно выть, что казалось чем-то противоестественным, словно звук стремился материализоваться, превращаясь в желе. Кошечка выбралась сквозь щель в тамбуре наружу.

Турчанка положила обе руки себе на живот. Раздувая щеки, Клапучек освободил сковороды от механических зажимов, опрокинул содержимое в пластиковый бачок и поставил его рядом с сосисками на конвейер. Вой постепенно затих, в ушах остался только легкий звон, и Гарри, откинувший мутовку кверху, вдруг заорал:

— Вот дерьмо! Нет, вы только посмотрите! Рехнуться можно! Ну и видок у меня, как, как…

Как у штукатура. Его халат был забрызган картофельным пюре. Ребром ладони Гарри счищал его с себя и с отвращением кидал назад в котел.

— Эта пакость перепортит мне всю одежду! Старая рухлядь! Его давно пора выкинуть на свалку, черт! По-настоящему стоило бы заявить в отдел по наведению порядка, или какая там, черт побери, шарага занимается этими делами!

— Не сотрясай воздух, — сказал Эмиль и облизал свой палец, пробуя пюре на вкус. — Опять ты забыл положить мускат. — И тут же свистнул. — Эй! Бернд, Имре! На разгрузку котла!

Произнося под нос ругательства, Гарри лопатой перегрузил картофельную массу в термобачки и поместил их в водяную баню, тут же поставив на конвейер новую пирамиду из алюминиевых тарелок. В отличие от суповых они были разделены на три части, и Эмиль, с лопаточкой в руке, опять запустил конвейер и принялся накладывать пюре в тарелки — шлеп-шлеп в первую из трех секций. Двумя шагами дальше турчанка добавляла овощи, а. Хайди, в розовых резиновых перчатках, раскладывала по тарелкам жареные сосиски. Бернд, сложив губы трубочкой, поливал из большого кувшина пюре соусом, а Де Лоо принимал закрытые фольгой тарелки, выезжавшие из тоннеля с горки, и передавал их дальше. Клапучеку, укладывавшему их в ящики из полистирола; он действовал согласно длинному списку, заляпанному жирными пятнами.

Дверь в контору неожиданно открылась, и в кухню прошмыгнула старушка. Она прятала за спиной поводок, держа его накоротке, так что Ксанф, у которого вывалился язык из пасти, вынужден был мелко семенить, словно приклеенный к ее ногам. Тем не менее повар заметил его.

— Эй! Что это такое? Твоей вонючке здесь не место!

Старая женщина, совсем неприметная среди огромных сковородок и их поднятых крышек, вздрогнула от испуга.

— Да-да, хорошо! Мы уже уходим. Я только хотела попрощаться с вами. Ну не будь ты вечно таким неприветливым, Эмиль!

Лопаточка ритмично скребла по краю сверкающей чистотой тарелки.

— Это кто же здесь неприветливый?! — рявкнул шеф-повар. — Ты уже попрощалась, давай проваливай отсюда!

Шапочка надвинута на самые глаза, старое пальто застегнуто наперекос. Старая женщина, шмыгая подошвами, прошлепала в своих «дутиках» вдоль конвейера.

— Меня уже нет, или ты думаешь, меня здесь что-то удерживает? Мне надо только на минутку подняться наверх… Привет, Имре! — Она кивнула турчанке, приложила палец к губам и привязала собаку к ручке двери в холодильную камеру. После этого она поднялась по лесенке в мойку.

Клапучек весь взмок. Он уже заполнил зеленые ящики тарелками и составил их в две стопки возле выхода. Небольшая, подсунутая под крышку бумажка трепыхалась на сквозняке, он протянул. Де Лоо список и сказал:

— А теперь мои клиенты, у меня самый длинный маршрут. Читай вслух, так будет быстрее.

Слева в списке стояли имена клиентов, в основном разные фирмы, учреждения, институты, справа — количество заказанных порций и начало обеденного перерыва, и, принимая выползавшие из туннеля тарелки. Де Лоо читал:

— Бюро Саваде: три порции фасолевого супа, семь порций жареных сосисок. Репро-Блиц: два раза суп, два раза жареные сосиски. Фрау Паулюс: одни жареные сосиски. Бреннер, бюро по недвижимости: четыре порции жареных сосисок. Студия синхронной звукозаписи: четырнадцать порций фасолевого супа. — И так далее. При этом он заметил, что Клапучек совсем не придерживается точного числа заказов, чаще всего кладет в ящики одну-две порции лишние.