Майлз на Гапалинь - Поющие Лазаря, или На редкость бедные люди

Да, не думаю я, что когда-нибудь забуду ирландский праздник, который был у нас в Корка Дорха. Во время этого праздника погибли многие люди, подобных которым не будет уж больше никогда, а продлись этот пир до конца другой недели, поистине, сейчас не было бы никого в живых в Корка Дорха. Помимо болезни, приключившейся со мной из-за бутылки, и странных видов, которые я повидал, есть и еще одна вещь, благодаря которой день праздника врезался мне в память. С того дня и впредь у Седого Старика всегда были золотые часы.

Как-то раз, когда с картошкой у нас в доме сделалось туговато и призрак голода начал тревожить нас, Седой Старик сказал, что нам следует отправиться на охоту, если только мы хотим удержать души наши в телах, а не выпустить их порхать в поднебесье, подобно сладкоголосым пташкам. Хоть и говорится, что, мол, с миру по нитке – голому рубашка и что один в поле не воин, но если слишком уж полагаться на людей, то вскоре и впрямь голышом щеголять будешь, а там и один в поле останешься.

Конечно, никакой сердечной радости не вызвал у меня этот разговор. Было мне в то время почти двадцать, и я был самым ленивым и нерасторопным из живущих в Ирландии. Никакой привычки к работе у меня не было, и желания работать я не ощущал в своей душе ни разу с тех самых пор, как родился. В поле я не выходил ни разу в жизни. Я был убежден, что с охотой связаны особенные тяготы, – вечное рысканье по холмам, вечное ожидание в засаде в сырой траве, вечный поиск, вечные прятки, вечная усталость. Я был бы рад вовсе обойтись безо всякого участия в охоте, покуда жив.

– В котором же месте в Ирландии, уважаемый, – спросил я, – самая, на твой взгляд, легкая и приятная охота?

– Эх, внучок ты, внучок, – сказал он. – В Росанн, что в Тир Конелл [8], – вот где самая что ни на есть лучшая охота, да и все остальное там тоже великолепно.

Я чуть не перестал грустить, услышав, что путь наш лежит в Росанн. Я ни разу не был в той стороне, но столько слышал о ней от Седого Старика, что давно уж испытывал сильное желание побывать там; если бы дали мне выбирать, не знаю, небеса предпочел бы я посетить или Росанн. По речам Старика можно было подумать, что я не прогадал бы, выбрав Росанн; стоит сказать, что именно в Росанн родился этот почтенный человек.

Согласно тому, что я слышал от него, он был лучшим из людей в Росанн в дни своей молодости. По части прыжков, плаванья, рыбной ловли, флирта, выпивки, краж, порчи скота, драки, бега, ругательств, игры в карты, ночных прогулок, походов за добычей, танцев, хвастовства и перетягиванья палки в той местности не было равного ему.

Он сам, в одиночку, убил Мартина в Ги-Дорь в 1889 году, когда этот вышеупомянутый пытался забрать священника Мак Пайдина в качестве арестованного с собой в Дерри [9]; он сам, в одиночку, убил лорда Лейтрима недалеко от Кратлаха в 1875 году [10]; он сам, в одиночку, впервые публично написал на повозке свое имя по-ирландски, и именно против него было возбуждено судебное дело в связи с этим историческим событием [11]; он сам, совершенно один, основал Земельную Лигу, Движение фенниев и Гэльскую Лигу [12]. Да, он вел широкую и напряженную жизнь, и жизнь его была большим благом для Ирландии [13]; но только оттого, что он родился в то время, в какое родился, и вел свою жизнь в те времена, в какие вел, и таким образом, каким он вел ее, не так уж много сегодня разговоров об этом в Ирландии.

– Мы будем ловить кроликов? – спросил я у Старика со всей учтивостью.

– Нет, кроликов не будем, – отвечал он.

– Раков или омаров?

– Нет.

– Диких свиней?

– Это и не свиньи, и не дикие, – сказал он.

– Если так, уважаемый, – сказал я, – пойдем, и я не стану больше спрашивать у тебя ничего, поскольку ты не слишком разговорчив.

Мы оставили мою мать лежать пластом на тростнике в задней части дома и двинулись в путь, направляясь в Росанн.

По дороге нам встретился человек из Росанн по имени Джамс О’Донелл , и мы учтиво приветствовали его. Он остановился перед нами, проговорил Песнь Даров [14], прошел вместе с нами три шага соболезнования [15], достал из кармана сломанную щепку и бросил ее нам вслед [16]. К тому же вид у него был такой, как будто в кармане у него была бутылка на пинту с четвертью и как будто был уговор и слово между ним и девушкой из долины Глен Даун. Жил он в уголке долины по правую руку, если идти на запад. Было ясно, что это северянин, в точности как они описаны в нетленных книгах. Это был человек старой закалки и с озорным характером.